Продавшие социализм. Теневая экономика в СССР
Шрифт:
Следует также иметь в виду, что еще при Андропове Горбачев сумел сложить о себе мнение как о последовательном стороннике коренных перемен в партии и стране. На состоявшемся в декабре 1984 года пленуме ЦК по вопросам идеологии он занял в этом направлении позицию, пользующуюся в те времена исключительной популярностью как в партии, так и в обществе в целом. Во-первых, он настаивал на большей «гласности» в работе средств массовой информации. Во-вторых, объявлял поддержку неотложной реорганизации и обновлению структуры экономики.
В русском языке весь объем данных идей стало принятым выражать одним словом — перестройка!
Этот период становления «курса Горбачева», равно как и его последующая «радикализация», являются объектами подробного анализа монографии Т. Г. Ригби «Советская изменяющаяся система: от однородно организованного социализма к его перестройке Горбачевым».
Вместе с тем, Горбачеву все время удавалось поддерживать впечатление, будто бы он лично нисколько не предрасположен к авантюрам и риску, а старается прежде всего работать в коллективе, в качестве его лояльного и надежного члена. Так, он довольно успешно проявил себя, когда во время болезни Черненко ему было поручено временно руководить заседаниями Политбюро. В своей книге Ригби указывает на то, что, по мнению такого бывалого и опытного политика, как Громыко, Горбачев справлялся с этой задачей «блестяще».
С течением времени, однако, все отчетливее выявлялись и другие стороны его личности и профессионального роста. Во-первых, широко известной «общественной тайной» было то, что продвижение по службе до таких постов было практически невозможным без особого покровительства высокопоставленных фигур. Горбачев, конечно, не мог быть каким-либо исключением из этого правила. Несмотря на все свои качества, образование и подготовку, он вряд ли бы добился таких успехов, если бы не пользовался повышенным вниманием со стороны влиятельного покровителя. В принципе, таковы «неписанные законы» практики любой из известных ныне больших организационных систем. В случае с Горбачевым считается, что такую роль мог сыграть как Федор Кулаков, бывший на посту первого секретаря Ставропольского крайкома несколько лет в 60-е годы, так и Андропов, который был уроженцем Ставрополя.
Наряду с тем, Горбачев, по всей видимости, довольно удачно сумел воспользоваться всеми возможностями, какие предоставляли уникальные природные данные руководимого им края. На его территории расположены знаменитые минеральные источники и курорты Кисловодска, Железноводска и др., куда регулярно приезжали лечиться многие из советских лидеров всех уровней, как из столицы, так и из отдельных союзных республик и других районов страны. Самых высокопоставленных из них неизменно встречал лично первый секретарь крайкома. Вне сомнения, это тоже сыграло свою роль в развитии и последующем взлете его политической карьеры.
И все же, несмотря на все свои, без сомнения, широкие связи, образование и стаж регионального партийного работника, Горбачев на деле был довольно плохо знаком с отдельными сферами жизни страны. Исключением были, может быть, сельское хозяйство и внутренние проблемы партии. До того, как он был избран генеральным секретарем, Горбачев больше ездил в страны Западной Европы и Канады, чем в отдельные союзные республики СССР. Кроме того, в отличие от всех прежних советских руководителей, у него не было личного или профессионального опыта жизни в нерусских
По мнению историка Антони д'Агостино, у избранного в 1985 году генерального секретаря КПСС не было «знаний и опыта в области обороны и военного дела, внешней политики, промышленности, науки, техники, технологии, трудовых отношений и профсоюзов».
Еще в меньшей степени был знаком он и с самой историей создания и развития СССР — со всеми сопутствующими ей проблемами, остротой внутренней и внешней напряженности, давлением на власть со стороны различных сил, непрерывной борьбой, трудностями и победами. По всей видимости, он старался возместить отсутствие подлинных знаний в этих областях частыми обращениями к тем или иным цитатам из трудов классиков марксизма-ленинизма, внешне подходившим его целям и намерениям в данный момент.
В своем исследовании д'Агостино заходит даже дальше в этом направлении. По его заключению, Горбачев в действительности был ничем иным как «адвокатом, никогда в жизни не занимавшимся правом», зато сделавшим впечатляющую карьеру в области сельского хозяйства. Чуть ли не единственной его «заслугой» при этом была его должность первого секретаря района известных курортов, что давало ему возможность привлечь к себе внимание высокопоставленных руководителей. Так что в действительности его подлинный профессиональный «ценз» не очень-то отличался, скажем, от ценза принца Монако или даже мэра Лас-Вегаса».
Горбачев также был не лишен комплекса образованного провинциала. Большую часть своей жизни он прожил с самочувствием «большой рыбы», вынужденной обстоятельствами довольствоваться «маловодием» жизни отдаленного от центра района страны. Это во многом объясняет его, подчас просто бросающуюся в глаза суетность, иной раз подчеркнуто снисходительное, но иногда прямо беспощадное отношение к подчиненным по работе, наряду с откровенным подхалимством и готовностью всячески угодить высшестоящим и сильным мира сего. Скорее всего, по тем же причинам у него сложилась привычка демонстрировать предпочтения ряду сторон «сладкой жизни верхов» — типа выдержанных вин, изысканных деликатесов и пр.
Весьма впечатляющую информацию о случаях, доходящих подчас до подлинной наглости, бесстыдства и нахальства с его стороны, содержит книга Владимира Егорова «Заметки о перестройке Горбачева — путь от смертного исхода в безвестность» (изданная в 1993 году одновременно в Чикаго, Берлине, Лондоне, Токио и Москве). Так, например, Горбачев не присутствовал на похоронах Андрея Громыко в 1989 году, хотя именно Громыко, в свою бытность «старшиной» тогдашнего Политбюро, выдвинул его кандидатуру на пост генсека после смерти Черненко.
Добравшись до столь высокого поста, Горбачев стал относиться с подчеркнутым снисхождением к остальным членам Политбюро, несмотря на то, что у них всех стаж партийной и государственной работы был намного выше, чем у него, да и возрастом они были старше его. Весьма показательна также история его взаимоотношений с Борисом Ельциным. Иной раз они просто играли «в одну и ту же игру». Это не мешало им, однако, при других обстоятельствах обмениваться, подчас даже с неприкрытым удовольствием, ударами «ниже пояса».