Продажный ангел
Шрифт:
— Что же теперь будет?.. — с глухим отчаянием спросила Юлдуз.
— Понимаете ли… — доктор в упор взглянул на побледневшую, как призрак, девушку. — Трудно спрогнозировать, как будет развиваться болезнь… Возможно скорое выздоровление. Возможно усугубление кризиса. При самом неблагоприятном раскладе придется опасаться — кхм!.. летального исхода. Как бы там ни было: требуются таблетки, инъекции. Лечение.
— Ну так лечите!.. — почти закричала Юлдуз.
— Но-но, милочка!.. — засмеялся доктор. — Поверьте:
Юлдуз точно окатили ледяной водой.
— Что значит «нет необходимых препаратов»?..
Доктор прокашлялся.
— Я же вам объясняю, деточка. Болезнь вашего мужа — крайне редкая. Прямо скажем: краснокнижный зверь. Нужных препаратов страна не производит. Надо приобрести импортные — западно-европейские — лекарства…
Сердце Юлдуз упало.
— И что делать, доктор?..
В голосе девушки прозвучали слезы.
Доктор хмыкнул. Потеребил свою козлиную бородку.
— Известно что. Обратиться к зарубежным партнерам. Но покупать препараты за счет госбюджета мы — понятное дело — не будем…
Юлдуз сжала губы. Нахмурила брови. А затем задала вопрос:
— Сколько надо денег?..
— Месяц лечения обойдется в… — доктор назвал «космическую» сумму.
— А сколько месяцев продлится лечение?..
Доктор развел руками.
— Месяц. Два. Три. Сложно определить заранее.
Юлдуз поправила волосы. Выпрямила спину. Посмотрела врачу в глаза.
— Деньги будут, доктор.
В мозгу девушка уже прикидывала: «Сколько у нас со Стасом червонцев на счетах?.. Если в этот раз не перевести деньги маме — на месяц лечения должно хватить…»
Доктор широко улыбнулся:
— Вот и славненько, мадам. А теперь — проведайте мужа. Риск, что вы от него заразитесь — минимальный. Станислав сегодня очнулся.
31. Первая ложь
Станислав полулежал на подушках, накрытый одеялом. Юлдуз чуть не всхлипнула, увидев, какое бескровное у мужа лицо.
Станислав повернул голову.
— Олененок… Ты пришла.
— Милый…
Юлдуз села на край кровати — и поцеловала мужа. Потом стала выкладывать из пакета на тумбочку гостинцы.
— Смотри, дорогой, что я тебе привезла.
Яблоки. Бутерброды с красной рыбой. Острый корейский салат в лоточке…
— Спасибо, Звездочка… — вяло улыбнулся Станислав.
— Отъедайся, солнце. Тебя здесь — наверное — кормят всякой бурдой… Как ты себя чувствуешь?..
— Ничего, золотая. Мне уже лучше. Ты говорила с доктором?.. Что он сказал?..
— Он сказал: с тобой все будет хорошо.
Муж и жена беседовали еще с полчаса.
Девушка смотрела в потускневшие глаза любимого мужчины — и думала:
«Впервые мы со Стасом друг другу лжем. Он лжет, что чувствует себя лучше. Я лгу, что доктор сказал,
Станислав потянулся. Зевнул.
— Тебе надо поспать, — сказала Юлдуз. — А я пойду.
— Ты еще придешь, олененок?..
— Конечно. Я буду приходить в каждый приемный день.
Когда Юлдуз спускалась в лифте — у нее вдруг закружилась голова. Напал приступ тошноты.
Девушка не обратила на это ни малейшего внимания. Мысли ее были заняты другим.
«Только бы мой золотой поправился!.. Деньги на месяц лечения я худо-бедно наскребу. А если Стас проболеет дольше?.. И что он будет делать, когда выйдет из больницы?.. Ему больше нельзя работать охранником…»
Только выйдя на улицу — под моросящий дождь — Юлдуз позволила себе расплакаться.
32. Апрель
Пожаловал апрель.
Зима окончательно ретировалась: снега больше не было даже ночью.
Днем — в разрывах между ватными облаками — сияло голубое небо. Воробьи чистили перья в мутных лужах. Прохладный — но не ледяной — ветер гонял по асфальту мелкий мусор.
Юлдуз до слез было тоскливо в квартире одной — без мужа. Но девушка нашла в себе силы бороться — за себя и за Стаса.
Все сбережения супругов перетекли на счет клиники. (У Юлдуз была доверенность от мужа — с которой девушка сняла деньги с вклада мамы Станислава). Юлдуз оставила немного червонцев только на продукты — для себя и для Стаса — и на оплату «коммуналки». Да еще исхитрилась перечислить небольшую сумму своей маме.
Сделав перевод — Юлдуз позвонила.
— Салем, мам. Ты извини, что я отправила тебе так немного…
— Ничего. У тебя все нормально, дочка?..
В голосе мамы прозвучали неподдельные беспокойство и участие. Впервые со дня замужества Юлдуз.
— Все… все хорошо, — соврала девушка.
Мама вздохнула. Хотела — кажется — еще что-то сказать. Но промолчала.
Утром Юлдуз скромно завтракала. Чашка кофе. Тарелка каши. Бутерброд с маслом.
День проходил в домашних хлопотах. А по вторникам и четвергам девушка ездила в больницу к мужу.
Трудно было сказать, помогают ли Станиславу хваленые импортные лекарства. Мужчина по-прежнему выглядел слабым и почти не поднимался с койки.
Но доктор уверял Юлдуз:
— Лечение идет своим чередом. Даст бог: неделька-другая — и поставим вашего ненаглядного на ноги.
Верующая Юлдуз — и та вспомнила крылатые русские слова: «На бога надейся — да сам не плошай».
Но дома — по вечерам — девушка горячо молилась Аллаху. Она просила всемилостивого вернуть Стасу здоровье.
«Ты наказываешь меня за грехи?.. Но за что страдает мой муж?.. Если он и виноват в чем-то — то достаточно за это вытерпел».
Иногда на девушку нападали сомнения.