Проделки близнецов
Шрифт:
Господин директор выдерживает паузу и добродушно подмигивает Луизе и Лотте.
— Наконец, я выработал своеобразную методу: я стал записывать, когда парнишка хорошо считает, а когда скверно. И тут выяснилась вещь совершенно дикая: по понедельникам, средам и пятницам он считает отлично, а по вторникам, четвергам и субботам — никудышно!
— С ума сойти! — восклицает господин Пальфи.
А девочки ерзают на стульях от любопытства.
— Полтора месяца я наблюдал за ним, — продолжает старый директор, — и все шло по-прежнему: понедельник, среда, пятница — отлично, вторник, четверг,
Супруги Пальфи смеются. Господин Килиан усмехается. А Луизерль кричит:
— Идея! Мы тоже так хотим!
Господин Килиан грозит ей пальцем.
— Только посмейте! Фройляйн Гштеттнер и фройляйн Брукбаур без того еще с вами намучаются — поди вас различи!
— Особенно, если мы, — увлеченно подхватывает Луиза, — одинаково причешемся и поменяемся местами в классе.
Господин директор хватается за голову и вообще делает вид, будто он в полном отчаянии.
— Ужасно! — восклицает он. — А что же будет, когда вы станете юными дамами и кто-нибудь захочет на вас жениться?
— Раз уж мы так похожи, — вслух размышляет Лотта, — то и понравиться мы должны одному и тому же человеку.
— И нам понравится один и тот же! — кричит Луиза. — Тогда мы просто обе выйдем за него замуж. Это лучше всего! По понедельникам, средам и пятницам я буду его женой, а по вторникам, четвергам и субботам будет очередь Лоттхен!
— Да, а если он не догадается вас сосчитать, то может и вовсе не заметить, что у него две жены! — смеется господин капельмейстер.
Господин директор Килиан поднимается с кресла.
— Да, несчастный человек! — сочувственно качая головой, говорит он.
Фрау Пальфи улыбается.
— Но в таком распределении есть и своя хорошая сторона. По воскресеньям он будет свободен!
Новоиспеченная, вернее сказать, заново испеченная супружеская пара вместе с двойняшками выходит из школы в самый разгар большой перемены. На школьном дворе толкутся и толкаются сотни маленьких девочек. Луиза и Лотта всех повергают в изумление.
Наконец, Труде удается пробиться к близнецам. Тяжело дыша, она переводит взгляд с одной на другую.
— Ну и ну! — это все, что она может сказать! Потом обиженно обращается к Луизе: — То ты мне запрещаешь болтать об этом в школе, то вы сами вдруг сюда заявляетесь!
— Это я тебе запретила болтать! — поясняет Лотта.
— А теперь можешь всем рассказывать, — милостиво разрешает Луиза. — С завтрашнего дня мы обе будем ходить в школу.
Наконец господин Пальфи подобно ледоколу пробивается сквозь толпу девочек и
Раздается звонок. Перемена окончена. По крайней мере так должно быть.
Учительницы входят в классы. Классы пусты. Учительницы подбегают к окнам и с возмущением смотрят на школьный двор. Там яблоку негде упасть. Учительницы, толкаясь, врываются в кабинет директора и хором жалуются ему.
— Милые дамы, прошу вас присесть! — говорит он. — Школьный служитель только что принес мне последний номер «Мюнхенского иллюстрированного журнала». И обложка этого номера весьма интересна для всей нашей школы. Не будете ли вы так любезны, фройляйн Брукбаур? — Он протягивает ей журнал.
Тут уж и учительницы, точно так же, как девочки на школьном дворе, напрочь позабыли, что перемена давно кончилась.
Фройляйн Ирена Герлах, как всегда элегантная, стоит невдалеке от здания Оперы и с озадаченным видом созерцает обложку иллюстрированного журнала, с которой на нее смотрят две девочки с косами. Подняв глаза от журнала, она буквально застывает на месте. Ибо у перекрестка останавливается открытое такси, а в такси сидят две девочки с мужчиной, которого она прекрасно знает, и женщиной, которую она и знать не желает!
Лотта щиплет сестру:
— Вон, смотри!
— Ай! Что там?
Лотта едва слышно шепчет:
— Фройляйн Герлах!
— Где?
— Правее! Вон та, в большой шляпе! С журналом в руках!
Луиза косится в сторону элегантной дамы. Больше всего ей сейчас хочется с торжеством показать даме язык!
— Что вы там увидели, девочки?
Ох, проклятье, неужели мама что-то заметила? Но тут, к счастью, из машины, стоящей рядом с такси, к ним обращается милая пожилая дама. Она протягивает маме иллюстрированный журнал и говорит с улыбкой:
— Вы позволите вам это презентовать?
Мама берет журнал, смотрит на обложку, потом, улыбнувшись, передает его мужу.
Машины, наконец, трогаются с места. Пожилая дама машет им на прощание рукой.
Девочки приникают к отцу и ошарашенно разглядывают фото на обложке.
— Ох, уж этот господин Эйпельдауэр, — сетует Луиза, — так нас подвести!
— А мы-то думали, — подхватывает Лотта, — что порвали все фотографии.
— Но ведь у него осталась пленка, — объясняет мама. — Он мог напечатать еще хоть сотню снимков.
— Как хорошо, что он вас надул! — констатирует отец. — Без него мама не разгадала бы вашу тайну. И без него не было бы сегодня никакой свадьбы!
Луиза вдруг резко оборачивается и смотрит в сторону Оперы. Но фройляйн Герлах уже и след простыл.
Лотта обращается к матери:
— Мы напишем письмо господину Эйпельдауэру и поблагодарим его за все!
Заново испеченная супружеская пара вместе с дочками поднимается по лестнице на Ротентурмштрассе. В дверях уже ждет Рези в своем воскресном наряде, ее широкое крестьянское лицо лучится улыбкой. Она протягивает новобрачной большой букет цветов.