Проделки купидона
Шрифт:
— Как странно, — пробормотала она. — Я уверена, что эта женщина — Артемида. Психея однажды описала мне ее, и, насколько я знаю, другой такой не существует. Но что она здесь делает?
Лонстон подошел к ней.
— Она очень высокая и сильная.
— Вы ее видите?
— Да.
Часы на каминной полке пробили десять. Александра ужаснулась.
— Так поздно? — воскликнула она.
— Да, — сказал Лонстон, глядя на часы, которые достал из жилетного кармана.
—
— Конечно.
— Благодарю вас.
Александра направилась было к двери, но он задержал ее.
— Подождите, — сказал он. — Одну минуту.
Только сейчас увидев огонь желания в его глазах, она попыталась отстранить его.
— Лонстон, нет! — прошептала она, но было уже поздно.
Александра хотела оттолкнуть его, но, как всегда, поддавшись некой притягательной силе, позволила ему поцеловать себя, хотя и упиралась при этом рукой ему в грудь.
Лонстон привлек ее теснее к себе. Эти объятия в легком старинном наряде без корсета казались совершенно необычными. Рука ее обвила его шею, пальцы запутались в прядях его волос. Губы ее приоткрылись, и с них сорвался тихий сладостный стон.
Искушение было слишком велико. В будущем ей следует остерегаться. Нельзя больше позволять себе такое! Александра попыталась осторожно высвободиться.
— Скажи, что выйдешь за меня, — шептал Лонстон, не отпуская ее.
— Не могу. — Она все еще вырывалась, но словно через силу.
— Поцелуй меня еще, — велел он.
Девушка наконец вырвалась, но он снова обнял ее, и снова его губы прильнули к ее губам. Вновь она уступила, и ласки ее становились все более пылкими. Александре казалось, что она летит в бездонную пропасть, а виконт все шептал ей о своей любви, своей страсти, о желании сделать ее своей женой.
Лишь когда часы пробили четверть одиннадцатого, Александра опомнилась.
— Нам пора! — воскликнула она.
— Скажи, что будешь моей!
Слезы выступили у нее на глазах.
— Я признаю, что вы можете сделать со мной все, что захотите. Но я не выйду за вас, я… я не могу быть счастлива с вами.
— Понимаю, — сказал он медленно и улыбнулся. — Вы решили мою судьбу.
— О чем вы?
— Ближайшие лет пятьдесят-шестьдесят мне предстоит доказывать вам, что ваше счастье — единственная моя цель в жизни.
18
В одиннадцать часов Купидон, как и договаривались, встретился с Артемидой на развалинах часовни. Собаки богини прыгали, ласкаясь к нему. Погладив их, он с тревогой взглянул на Диану. Она, казалось, обо всем забыла, наблюдая за собаками.
— Они тебя всегда любили, Эрос,
— Я люблю животных, — сказал Купидон и сразу же перешел к делу: — Ты нашла лук и колчан?
Диана озадаченно покачала головой:
— К сожалению, нет. Я дала собакам понюхать твои вещи, но они ничего не нашли, а нюх у них отличный. Понять не могу, почему они никак не найдут твои стрелы.
— А в башне, где спит Энтерос, ты смотрела?
— Разумеется. Два дня прошло — и никаких результатов!
— В лесу ты все обыскала?
— Конечно.
Купидон почесал собаку за ухом, и она отозвалась радостным визгом. Где брат мог спрятать стрелы?
— Благодарю тебя за помощь, Артемида. Когда я вернусь на Олимп, я прослежу за тем, чтобы Вулкан изготовил для тебя стрелы.
Диана положила ему на плечо руку.
— Мне очень жаль, что от меня нет толку. Я была так уверена, что мы найдем твой лук. Но не расстраивайся — Вулкан выкует тебе еще сотню стрел.
— Ты не понимаешь. Сами стрелы мне ни к чему. Они нужны мне только для спасения моей жены.
Диана пожала плечами. Она была равнодушна к любви и даже к обществу других бессмертных. Ей было трудно понять его.
— Да поможет мне Зевс! — вдруг вскрикнула она. — Ну не дура ли я?
Купидон вопросительно посмотрел на нее.
— А в чем дело?
Он готов был ухватиться хоть за соломинку.
— А что, если Энтерос завернул твой лук и колчан в какую-нибудь свою вещь?
— Тогда мой запах тут ни при чем… Ну конечно!
Он вскочил и заключил в объятия сильную гибкую охотницу. Стараясь не задеть поврежденное крыло, он закружил ее, чем привел собак в ужасное возбуждение.
— Возвращайся в башню, — сказал он, когда Диана пожаловалась, что он сломает ей ребра. — Возьми что-нибудь из вещей брата и принимайся снова за поиски.
— Считай, что дело уже сделано! — И она бросилась бежать, а за ней по пятам летела собачья свора.
Лонстон приказал запрячь пару своих знаменитых гнедых в двуколку, и в этом легком экипаже они отправились в Роузленд.
В начале двенадцатого они обнаружили бесчувственную Психею на полу у кровати.
— О нет! — прошептала Александра, опускаясь на колени рядом с Психеей. — Она, наверное, пыталась встать. Посмотрите на эту ссадину у виска!
— Она не…
— Нет, дышит.
Положив голову Психеи себе на колени, Александра осторожно похлопала ее по щекам.