Продолжай стонать
Шрифт:
– Я звонил тебе три часа назад. Досюда ехать минут двадцать. Разбудить, кого надо, еще полчаса.
– В твоей благодарственной речи потерялось слово «спасибо».
Этот умник пропустил меня первым из камеры, а затем под локоть, как королеву, вывел мою жену.
– Дорогая, - повернулся он к ней, - если все же решишь кинуть этого мудака, я согласен стать твоим адвокатом бесплатно. Готов работать за идею без выходных и проходных. На благо общества!
– Ты ещё обобрать меня предложи!
Особо не раздумывая,
– А я и оберу!
– Лаевский важно кивнул.
– Без штанов оставлю. Нечего будет в чемодан класть. Не сомневайся!
Вспомнив, как сегодня уже покрасовался перед нарядом полиции без штанов, я нервно дернул шеей. Последние капли отрезвляющего словесного душа смыли даже следы сомнений.
– Так что, Лена?
– Мой адвокат-камикадзе раскрыл перед нами дверь участка и взглядом указал на джип. Мой! Родной! С чем-то подозрительно похожим на чемодан на заднем сиденье.
– Растереть его для тебя в порошок?
Словно только сейчас поняла, что у нее что-то спрашивают, Лена вскинула голову. Задумчиво округлила свои нежные губы. Но ответить ей я не дал.
– Все. Хватит.
– Резко потянул за собой к машине.
– Впечатлений уже по горло. Наразводились. Пора домой.
10.2
По мере приближения к дому жесты Лены становились все медленнее, зевки все чаще, а моя уверенность в принятом решении росла в геометрической прогрессии.
Возле дома я готов был вкатить свою драгоценную жену в квартиру с кляпом во рту на чемодане.
К счастью, насильничать не пришлось. Все такая же странная, Лена не сказала ни слова о моей наглости или разводе. Наоборот, она сама распахнула дверь подъезда, когда я толкал чемоданы, и первым пропустила меня в грузовой лифт.
Наше шествие по квартире напоминало возвращение из командировки.
Снова не было сцен и истерик. Опять я тихо крался от двери, только уже не один, а с женой за руку. Вновь мы интуитивно, будто умели читать мысли, угадывали действия друг друга - ловили падающий на паркет телефон, руками закрывали друг другу рты, чтобы не разбудить детей, придерживали двери и расстилали постель... Нашу! Супружескую!
В душ мы тоже ушли вместе.
Лена настроила воду – горячо, как мне всегда нравилось. Я взял с полки гель и осторожно, внимательно, стараясь не пропустить ни одного сантиметра кожи, принялся мыть свою жену.
Казалось самым важным на свете смыть с нее пыль и запах полицейского участка. Заставить забыть это наше дурацкое приключение. И хоть в чем-то снова довериться... моим рукам, без мочалки скользящим по телу, губам, целующим в лоб и виски, штуковине в груди, которая со всей дури билась о ребра, словно внутри уже не хватало свободного места.
Голова от этой близости шла кругом.
Вроде бы ничто не мешало. Не было ни одежды,
– Если бы только знала, как соскучился.
– Я сам не сразу понял, что произнес это вслух.
– Никита тебя в душ не пускал?
Карие глаза жены устало сверкнули снизу-вверх и закрылись.
– В его душе не было тебя.
– А это важно?
– Как оказалось, это самое важное.
Плюнув на гель и пену повсюду, я не выдержал и прижал Лену к своей груди. Словно большой пластырь к ране приклеил.
– Но можно же найти замену. У тебя столько времени свободного было.
– Эта вредина смешно отфыркалась и послушно положила голову на плечо.
– Я его безнадежно просрал. Думал о жене и ни на кого смотреть не мог.
– Даже не знаю, сочувствовать тебе или отпустить еще немного побегать на воле.
Нахалка зевнула прямо мне в ключицу. Обдала дыханием так, что дрожь от затылка до пяток прошла.
– А ты отпустишь?
– Опять по бабам?
– Не «опять», а «первый раз», - пришлось поправить.
– Басманский, вот ты вроде бы умный такой, серьезный, а изменять нормально так и не научился. Все у тебя...
– ... через задницу?
Так хорошо рядом с ней стало, что сил никаких не было. Казалось, задушу от счастья.
– Да!
Словно в подтверждение, узкие женские ладони стекли с моей спины на ягодицы и крепко по-хозяйски сжали.
– И давно ты догадалась, что у меня с Юлей ничего не было?
Меньше всего рядом с женой под душем я хотел вспоминать Лаевского. Извращением это попахивало! Но друг все же оказался прав в своей догадке. На сто процентов прав! Будто знал всё заранее.
Вместо ответа Лена как-то неопределенно пожала плечами и лишь долгую минуту спустя произнесла:
– Наверное... почти сразу.
– Рассмеялась.
– Ты такой смешной был. Лежал, раскинувшись звездочкой, поперёк кровати. Будто никого рядом нет и быть не может. В носках. И храпел как больной насморком бульдог.
– Ты меня с собакой сравнила?!
От легкости, которая вдруг накрыла, на месте устоять было невозможно. Казалось, пятки от пола вот-вот оторвутся.
– Я чуть не оглохла! Честное слово!
– Лена театрально округлила глаза.
– Перед девушкой даже неудобно стало. Она, бедная, ведь терпела!
– Ах, ты моя жалостливая!
Чтобы хоть немного снять стресс, я тоже помял ее булки. И разок легонько шлепнул.
– Я такая, ага...
Лена сама вжалась мне в грудь. Оплела руками. Губами дотянулась до шеи и поцеловала.