Продолжение путешествия (Бабушкин сундук - 2)
Шрифт:
***
Рис.26. Большой масляный блин кучерской физиономии, хохочущий и ехидный.
***
А выглядела я действительно весьма забавно, поскольку, если помнит читатель, перед самым арестом вырядилась в одно из самых красивых платьев. И не успела переодеться.
Передвигаться по лесу в таком виде было непросто, длинный подол цеплялся за кусты и сучья, так что прошло немало времени прежде, чем я удалилась на необходимое по моим тогдашним представлениям о приличии расстояние, то есть на добрую версту от смешливого кучера.
И когда, наконец, решила остановиться,
Этот звук вернул меня к реальности и заставил задуматься. Уже одно то, что меня отпустили в лес без сопровождения, было довольно странно.
"Неужели они совершенно не опасаются, что я попытаюсь убежать? только теперь подумала я.
– Откуда у них такая уверенность?" Но тут же направление моих мыслей изменилось, поскольку следующая идея показалась мне куда более уместной в моих обстоятельствах:
"Что это за выстрелы, и кому они адресованы? Не мне ли? Но с какой стати?"
Я уже было направилась в обратную сторону и даже перешла на бег, но неизвестно откуда пришедшая в голову зловещая формулировка "при попытке к бегству" заставила меня поумерить свой пыл. Поскольку означала эта фраза реальную опасность для жизни.
"А что, если вся эта поездка - всего лишь провокация?
– подумала я. Куда меня, собственно говоря, везли? На очную ставку, для следственного эксперимента? Именно эти слова употребил Алсуфьев перед тем, как вернуться в Саратов. Но уже тогда они прозвучали не слишком убедительно. Да и вся эта история с внезапным его вызовом к начальству была более, чем странная. А поведение кучера, его странный смех?"
Внезапно я ощутила себя участницей чьей-то игры, правил которой я не знала и поэтому рисковала оказаться в наиглупейшем положении. Мне этого, понятное дело, совершенно не хотелось. А учитывая, что игра эта, кому бы не принадлежал ее замысел, и так зашла слишком далеко, нужно было как можно быстрее разгадать ее правила, то есть хотя бы попытаться понять логику "игроков". И только после этого принимать решение и действовать.
Меж тем идея о бегстве, однажды возникнув, уже не хотела покидать моего сознания.
"А что, если действительно..." - начала уже мысленно задавать я себе этот весьма опасный вопрос, но сама же себя и прервала:
"С какой стати? Что я, совершила какое-нибудь преступление? Нет. Зачем же мне в таком случае бежать? И мое бегство не станет ли косвенным подтверждением моей вины? С другой стороны уже сутки я провела в тюрьме, и неизвестно, сколько таких дней еще впереди..."
Я была слишком вымотана, чтобы соображать. Все тело болело, песок скрипел на зубах, дорожная пыль понабилась во все складки моего платья и утяжелила его вдвое.
"Да и куда я могу бежать, пешком, по лесу? Домой? Но там меня сразу же арестуют. И в этом случае доказать свою невиновность станет еще сложнее. Бред какой то! Арестовывать невинного человека можно, а убежать он не имеет права..."
Тем временем солнце уже поднялось над деревьями, и стало гораздо теплее. Мысли мои
"Да полно. Чего это мне лезет в голову, - урезонила я себя.
– - Должно быть, просто мой конвоир проспался и теперь забавляется стрельбой по воронам. А я-то напустила страха..."
Новая моя, "воронья" версия сразу показалась мне не слишком убедительной. Но в окружении прочих абсурдных событий последнего времени была не такой уж и бредовой. По крайней мере, в ней было больше логики, чем в попытке пристрелить меня при попытке к бегству.
– Как бы то ни было, - произнесла я вслух, - но в любом случае нужно срочно что-то делать. Или возвращаться к возку, или бежать от него подальше. Не могу же я стоять на месте и ждать у моря погоды. А, может, и выстрелы эти - всего лишь напоминание мне, что пора возвращаться... Хуже будет, если они пойдут меня разыскивать.
И произнеся эти разумные, как мне казалось, слова, я сделала несколько шагов в прежнем направлении, хотя и не так быстро, как прежде, останавливаясь и прислушиваясь через каждые несколько шагов. А все потому, что у меня был еще один незримый советчик, который мы привыкли называть предчувствием. И этот советчик вопреки успокаивающему голосу разума пророчил мне что-то недоброе.
А когда до возка оставалось буквально несколько шагов, он уже не просто нашептывал мне свои ужасы, а орал про них во все горло. И прежде, чем выйти на открытое пространство, я затаилась в кустах и задержала дыхание.
***
Рис.27. Наблюдающая из кустов Катенька, красивая и загадочная.
***
На первый взгляд все было спокойно. Даже слишком. Я нигде не могла обнаружить не только пьяного конвоира, но и кучера. Лошади спокойно щипали молодую зеленую травку у себя под ногами, время от времени отмахиваясь гривами от злых весенних слепней.
Прошло несколько минут. И, приведя в порядок растрепавшиеся в лесу волосы и освободив их от прилипшей к ним паутине, я решилась покинуть свою засаду.
Кучер лежал на своем месте, на том самом месте, на котором и полагается ему находиться по роду его деятельности, то есть у себя на козлах. Вот только поза у него была странной. Рука свешивалась чуть не до земли и голова находилась слишком низко...
Он был мертв. Я поняла это, когда оказалась от него в двух шагах. И вздрогнула всем телом.
Предчувствие толкнуло заглянуть меня в возок и не обмануло. Мой второй спутник, если так можно называть конвоира, был тоже убит. Судя по всему, он так и перешел в иной мир, не приходя в чувство, поскольку его тело не изменило положения с того времени, когда я видела его в последний раз. Выстрел был произведен в упор, и багровое пятно крови на месте сердца не вызывало сомнений - помочь ему было уже нельзя.