Продюсер козьей морды

Донцова Дарья

– Зачем Самойленковой понадобилось называться Иваном Павловичем? – недоуменно вопрошал я у Макса.

Воронов только развел руками.

– Понимаешь, Ваня, у Нели было трудное детство, ее унижали, презирали, а Нюра относилась к дочери странно: любила – ненавидела. Получив перстень от Элеоноры, Неля осуществила свой план с подменой сирот. Кольцо потянуло на большую сумму. Нели продала его и сумела заполучить помещение детского сада. Ей было нужно именно это здание, где ее гнобили в детстве. Представляешь, какую радость она испытывала, когда принимала на работу или выгоняла директрис? Ни одна заведующая Центром там долго не задерживалась, они не знали о преступлениях Самойленковой. У Нели имелись верные

помощники: Зинаида Семеновна, Геннадий, еще парочка врачей в клинике Рычагова и один человек, якобы представитель Подушкина, ты до него не добрался, но именно он отдавал распоряжения от лица хозяина, изображал из себя Ивана Павловича. Особенно приятно Неле было видеть Софью Борисовну с тряпкой в руках. В детстве девочка немало натерпелась от заведующей, а когда выросла, отомстила, отняла у нее детсад и превратила ее в поломойку. Вот почему Софью Борисовну то увольняли, то брали назад на работу. Старуха, естественно, не узнала в Неле дочь Нюры, а ее бывшая воспитанница упивалась собственным могуществом. Самойленкова ненавидела детей и с легкостью обрекала их на смерть. Думаю, мысль о бизнесе на несчастных сиротах, самой незащищенной и реально никому не нужной части общества, пришла ей в голову намного раньше, чем попал в руки перстень. Может, страшный бизнес вырос из детской мечты, идея оформилась бессонными ночами, когда маленькая девочка, оставленная одна в большой спальне детского садика, лежа на клеенке, плакала от страха и унижения? Знаешь, Ваня, многие монстры нашей души родом из детства. А главными врагами Нели в те годы были дети и Софья Борисовна, которая предпочитала не замечать, как воспитанники, ребята из благополучных семей, издеваются над девочкой. Неля выросла и отомстила. Самойленкова поставила дело на конвейер и здорово разбогатела на своем бизнесе. Если б не идиотская мысль назваться Иваном Павловичем, она могла бы еще долго заниматься «благотворительностью».

– Но зачем она прикрылась моим именем?

Макс потер рукой лоб.

– Ваня! Она тебя тоже ненавидела! Как и всех!

– За что? Мы никогда с ней не встречались. Бог спас, мы не столкнулись, когда я приходил в Центр «Мария».

– Ты законный сын Павла Ивановича, имеешь мать, пользуешься уважением, можешь смело смотреть людям в глаза. А она? Неля Самойленкова, и все. Незаконнорожденная, без всяких прав. Маленький штришок: Нюра не записала девочку Кондратьевой, дала той девичью фамилию своей матери. Представляешь ее обиду? Мало того, что Подушкин ее не признал, так и родная мать, а Неля до сих пор считает себя дочерью Нюры, почему-то не захотела поставить в метрике свою фамилию. Неля всю жизнь чувствовала себя ущербной, и тут вдруг признание матери о Павле. Самойленковой показалось остроумным прикинуться Иваном Павловичем и от его имени совершать преступления. Ей хотелось отомстить не только Софье Борисовне и всем детям на свете, но и тебе за твою благополучную жизнь.

– А кто убил Зинаиду Семеновну? – отмер я. – Санитарку, которая одно время работала в приюте, а потом ушла в клинику?

– Карташова была верной помощницей Нели, она просто попала под машину, это был несчастный случай. Самойленкова уничтожила много детей, боюсь, обо всех жертвах мы никогда не узнаем, но в кончине Карташовой она не виновата.

– Неля сумасшедшая? – с надеждой спросил я.

– Она вменяема и ответит за свои преступления, – вздохнул Макс. – Неля патологически жадна, эгоистична, мстительна, но умеет ловко прикидываться, обладает несомненным актерским даром. Как ты думаешь, от кого она получила все вышеперечисленные качества?

Я вздрогнул и отвел глаза в сторону: во мне ведь тоже половина от Николетты.

…«Треп» писал о всех перипетиях следствия. Слава богу, правда о Николетте не выплыла наружу. Нюрочку

назвали слегка свихнувшейся фанаткой, которая, забеременев неизвестно от кого, вбила себе в голову мысль, что носит ребенка от кумира. На страницах газеты выступил именитый психолог, который подтвердил, что подобные факты известны науке, например, женщины, «рожавшие» от Элвиса Пресли, Джона Леннона и даже от Будды.

Полный список жертв Нели мы, очевидно, не узнаем. Через неделю после ее ареста в здании Центра «Мария» вспыхнул пожар и все документы сгорели. Очевидно, кто-то из подельников Самойленковой остался на свободе и поспешил замести следы.

Директриса Эвелина не вышла сухой из воды, ей пришлось отвечать за смерть Нины Чижовой, которой не вовремя сделали прививку. Софья Борисовна скончалась от сердечного приступа, услышав об ужасах, творившихся в ее бывшем садике. Умерла и Ольга Ивановна Рязанова. Обеих старух хоронил я, родственников у них не было.

Наглые девчонки Варвара и Людмила Воронко наказаны, одна матерью, а другая бабушкой по полной программе. Неля Самойленкова, Геннадий и их помощники были осуждены и направлены к месту отбывания наказания.

Единственный человек, сохранивший в этой ситуации вид и настроение райской птички, – Николетта. Известие о том, что некая женщина пыталась выдать себя за дочь Подушкина и совершала преступления, прикинувшись Иваном Павловичем, вызвало у маменьки лишь томную улыбку и ехидное замечание:

– Боже! Вокруг одни психи! Когда Павел был жив, нам регулярно звонили разные девицы и орали в трубку: «Я беременна от тебя, милый». Они читали романы мужа и теряли голову. Но мой супруг никогда мне не изменял, я была с ним счастлива. Вот после его смерти я хватила лиха, жила в нищете, таща на горбу сына. Впрочем, Павел давно в могиле, а я влачу земное существование, несу свой крест…

Ну и так далее, думаю, до конца цитировать речь маменьки нет никакой необходимости.

Едва выяснилась правда о Центре «Мария», как Элеонора сказала:

– Ну, Ваня, приступай к своим обязанностям, хватит, погулял! У нас накопилось много дел.

Я сделал глубокий вдох и ответил:

– Надеюсь, вы не сочтете меня неблагодарным, но я вынужден подать заявление об уходе.

Хозяйка изумленно заморгала:

– Не поняла!

– Простите, Нора, я от вас ухожу, – пояснил я.

– Куда? – спросила она.

Впервые за долгие годы я увидел на лице бизнес-вумен растерянность и честно ответил:

– В никуда.

– Ваня, ты сошел с ума, – попыталась переубедить меня хозяйка, – а где будешь жить? У Николетты? В своей детской комнате?

Я мягко улыбнулся. Еще пару недель назад напоминание о том, что мне в случае увольнения придется возвращаться в отчий дом и делить кров с маменькой, пугало меня до дрожи и заставляло слушаться Элеонору. Но теперь я свободен. Почему я выдавил из себя по капле раба именно сейчас? Нет ответа на сей вопрос, но процесс пошел и стал необратимым.

– Бытовые проблемы решаемы, – бойко воскликнул я. – Поживу с Морелли, им нужен продюсер, вроде у меня неплохо получается вести дела.

– Уйдешь в барак? – прищурилась Нора. – Будешь жить в одной спальне с обезьяной?

– Мими очаровательна, – улыбнулся я, – жаль, что она макака, из нее могла бы получиться для меня идеальная жена. Будем ездить по гастролям. Стыдно сказать, но я практически не знаю родную страну, теперь представился случай изучить Россию, стану продюсером, поверьте, Нора, это интересная работа.

– Продюсером? – с изумлением повторила Элеонора. – Чего?

– Кого! – поправила я. – Продюсером коллектива Морелли, нас ждет успех, фортуна покажет нам…

– Козью морду, – фыркнула хозяйка. – И будешь ты, Ваня, продюсер козьей морды. И потом, как же Николетта? Насколько я понимаю, циркачи постоянно гастролируют.