Проект, избежавший коррупции
Шрифт:
– Выслушав твои объяснения, чувствую сделали полезные выводы. Я не ошибся в предположении?
– Совету всегда нравилось выносить на общественный суд мысли, предложения по предполагаемым действиям. Вижу поднятый в вопросе, пальчик и перехожу к возникшим выводам. Оказывается, выживает не самый сильный и не самый умный, а тот, кто лучше всех приспосабливается к изменениям. Но для этого мы научили участников: Не принимать доброту за слабость и грубость, за силу. А подлость за умение жить.
– Аарон! Так вот почему у вас в проекте так всё хорошо получается?
– Из-за недостатка сегодня времени и если коротко, об одном из многих факторов. Участники живут с гордо поднятой головой. А при такой ситуации труднее всего удержаться тем, кто сидит у них на шее. Кроме того сила проекта в существующей
– Тогда должен подробней рассказать детали. По правде говоря, впервые задумался о схожих ситуациях. Готов слушать, не отрываясь ни на минуту.
– С удовольствием. Но тогда позволь сделать небольшой экскурс в историю. В проекте нет выборов. И как уже говорил в начале беседы, любые выборы, особенно не очень удачные, завершаются обычно тремя этапами: Первый – поиском виновных; Второй – наказанием невиновных; Третий – награждением не участвовавших. Принято считать, что наилучшим образом избирательное право решает все основные проблемы нормального государства.
– Поддерживаю двумя руками. При таком варианте сам народ имеет возможность выбрать достойного лидера.
Давид мгновенно переключился на новую информацию.
– Но в 1925 году именно так выбрали Муссолини, а в 1933 проголосовали за Гитлера.
– Получается голосование большинства не решение вопроса?
– Когда в итоге они голосуют за диктатора. В основном так и случается. В других случаях возникает вполне хороший результат.
– И Вы нашли приемлемый выход. Ведь, правда? Кстати, Аарон. А как в Совете относятся к либерализму? Ведь как замечательно звучит: права и свободы каждого человека высшая ценность!
– Как к разрушительному процессу, направленного против общества, государства, морали, а нашем случае, сущности еврейства. Как к иррациональной вере в определённые вещи. Но если по факту, человечество не состоит на 100 % и даже из половины ангелов. Что стоит только одобрение сексуальных отношений мужчины и женщины, которые подменяются совокуплением между собой отдельно мужчин и отдельно женщин. Исключительно личный патент проекта. Полностью исключена должность «Вождя участников» или, что то же самое, – «Диктатора». Для наилучшего процветания во всех областях оказалось достаточно нормальной работы Совета. Отсутствия всяческой борьбы за власть и полная экономическая свобода.
– Но тогда проект станет заманчивой приманкой, для множества аферистов или скажу мягче, нечистых на руку людей.
– Ты попал в центр десятки. Не сделаться желанной добычей хищников в дорогой одежде, приученных жить за чужой счёт задача неизвестного руководителя. Конечно при помощи Совета. Забегая вперёд, скажу, успешно разрешена.
– А вот с этого места прошу особенно подробней, – и оба рассмеялись, уже не раз прозвучавшей фразе.
– С одной стороны, благодаря конфиденциальному, личному компьютерному анкетированию. На решения участников проекта, практически исключены попытки влияния: жён, детей, спонсоров, друзей, священнослужителей, общественного мнения, прессы. Примерами для них служат действия и образ жизни собственной элиты – людей входящих в Совет ПКС. С другой, неизвестный руководитель является, как бы незримым диктатором.
Давид встала с кресла, с чрезвычайно серьёзным видом прошёл по кабинету.
– Тогда вы являетесь единственным в мире сообществом, где диктатор позволяет управлять элите? По информации, услышанной от тебя, хочу особо подтвердить. В самых разных областях жизнедеятельности человека и самой лучшей эффективностью.
В очередной раз переключил изображение. На экране возник красивый, но строгой архитектуры зал, заполненный серьёзными людьми.
– С целью улучшения жизнедеятельности, в окружающих областях существования, используем открытую, доступную,
– Аарон, хочу услышать главные предпосылки, считая напрасным, отказ от профсоюзного движения.
– Отвечу показательным примером. Упадок американского города Детройта начался с двух системных причин, которые связаны друг с другом. Одна из них это профсоюзы. Они, конечно, не могли допустить, чтобы кровавые капиталисты пили кровь работников. Профсоюзы, выторговывая рабочим все новые и новые условия, одерживали пирровы победы. Доставшиеся слишком высокой ценой, так как, продукция стала нерентабельна, потому что, ну, любые привилегии, которые выторгованы рабочим, это минус к цене рынка. И производство ушло в те южные штаты, где таких замечательных в кавычках профсоюзов не было. Победа для Детройта оказалась равносильной поражению.
Второй фактор была миграция. После войны в процветающий Детройт устремилось бедное сельское население. Точно также, как бедное сельское население Англии устремилось в диккенсовский Лондон XIX века. Разница, однако, состояла в том, что эти люди приезжали не в диккенсовский Лондон, а в демократический Детройт со всеобщим избирательным правом. Значительная часть этого населения была черная, собственно, преобладающая просто потому, что черных бедняков было больше, чем белых бедняков.
И как следствие, поскольку это было всеобщее избирательное право, избиратели голосовали, чтобы их обеспечивали жильем, пособиями, школами и прочим. Городу ничего не оставалось, как принимать требования и обеспечивать, год от года возрастающие ультиматумы. В итоге самые активные и работоспособные налогоплательщики уехали, остались иждивенцы. Привыкшие жить на социальные пособия, и голосующие, за политиков, обещавших им «Халяву» и зрелища. В 1967 году в Детройте вспыхнул бунт. Полицейские всего лишь навестили нелегальную тошниловку, а в этот момент там сотня пьяных тоже афроамериканцев праздновала возвращение двух вьетнамских ветеранов. Надо сказать, что полицейские от ужаса сбежали, никого не арестовав. Но ничего не помогло, потому что через 5 минут толпа громила соседнее здание. Результатом были 43 трупа, 1189 раненых, 2 тысячи сожженных зданий. В город вводили не то, что войска-танки. Громили, конечно, в первую очередь белых эксплуататоров. Но если у черного была лавка, его тоже громили. То есть количество разгромленных лавок у белых было просто чуть больше просто потому, что их было тогда больше. Собственно, после этого начался исход белых из Детройта, и в 1974 году город избрал мэром Колмана Янга. Был такой человек с замашками и риторикой Уго Чавеса. Он установил зубодробительные налоги для богатых, то есть читай «для белых». Белые побежали еще быстрее. С Детройтом стало происходить то же, что с карибскими городами. Там исторический центр превращался в руины и заселялся черной беднотой, а процветающее население переезжало в пригороды, а желательно за пределы самого Детройта.
Уехали самые активные, остались иждивенцы и на шесть пенсионеров в Детройте приходилось 4 человека работоспособного возраста. Понятно, что не все они работали, потому что, все-таки, есть страшная статистика, которая гласит, что 73 % чернокожих детей в США рождается у матерей-одиночек. И это не потому, что черные такие плохие, а потому что, естественно, если социальная программа поощряет тебя рождать ребенка, чтобы получить на него пособие. То есть качество образования падало, преступность росла. А, знаете, как мэр пытался поднять имидж города? Правильно! Устройством фестивалей, проведением Формулы-1, Суперкубка. Думаю, на этом можно закончить с примером?