Проект "Плеяда" 2.0
Шрифт:
Это была Илта. На ней была форма рядового японской армии и издалека, со своими короткими волосами куноити вполне могла сойти за смазливого паренька-полукровку. Задумчиво жуя травинку, она смотрела, как приносятся заключительные слова присяги.
Коли я порушу, або відступлю від цієї присяги, то хай мене покарає суворий закон української Національної Революції і спаде на мене зневага Українського Народу.
Оглушительным винтовочным залпом приветствовали своих новоявленных братьев стоящие в каре солдаты. Ряды их расступились и к алтарю вышел бородатый мужчина в облачении священника Украинской Грекокатолической церкви — прибывший из Монреаля отец Антоний. Илта перехватила его недоверчивый и даже испуганный взгляд
И именно этот контингент, вернее один вполне конкретный его представитель вызывал особый интерес куноити.
Меж тем служба подошла к концу и канадские украинцы, смешались со своими соратниками, одобрительно похлопывающих их по плечу. Другие уже разжигали костер, разделывали тушу убитого где-то здесь кабана, появились караваи хлеба и прочая снедь, бутылки с горилкой. Торжественная часть кончилась, начиналось празднование.
Хрещатицкий не участвовал в этом — выстояв службу и обменявшись парой слов со священником, он, в сопровождении нескольких чеченцев, направился в сторону Илты. Та гибко поднялась на ноги, почтительно поклонившись.
— Ну, здравствуй доньку, — сказал атаман, — давно не виделись.
— Мое почтение, пан атаман, — ответила в тон Илта, — не так уж давно, и года не прошло.
— Не часто меня навещают такие красавицы, — усмехнулся он, — тут и год покажется вечностью. Решила проведать старика?
— Вроде того, — осторожно кивнула девушка, — проведать. Есть же, что вспомнить.
— Это да, — атаман улыбнулся, но глаза его оставались серьезными, пристально вглядываясь в Илту, — да и сегодня ты нам подмогла изрядно. Коль вместе воевали, так и пировать вместе начнем? Вона хлопцы кабанчика зарубили, сало будем есть, мясо жареное, горилку пить. А не хочешь свинины, так вон Доку с Шамилем, — он кивнул на двух чеченцев из конвоя, — сегодня гурала завалили. Шашлыка поешь, чем плохо, а? — он подмигнул девушке и довольно рассмеялся, вслед за ним смех подхватили и горцы. Илта покачала головой.
— Поем, пан атаман, — кивнула Илта, — только перед этим надо бы кое-какие дела обсудить.
— Значит все-таки дела, — кивнул атаман, — ну понятно, что не просто так ты с нами в рейд попросилась. Что, генералу Ямаде нужны наши хлопцы для маньчжурских
— Кто приложил, тот приложил, — на минуту отвела глаза Илта, — сейчас вас прошу я. И не все Войско Украинское мне нужно, — только один человек.
— Ну, уж одного хлопца я для красавицы не пожалею, — усмехнулся казак, — еще, поди и очередь выстроится. Могу и не хлопца, могу джигита целого, вон хоть Шамиля бери, — он кивнул в сторону одного из чеченцев и тот шагнул вперед, сверкнув белыми зубами Илте.
Та криво улыбнулась в ответ и обратилась опять к Хрещатицкому.
— Мне Свицкий нужен, пан атаман. Где-то на месяц.
— Свииицкий, — медленно выдохнул Хрещатицкий, заметно посмурнев, — вот оно значит как? — он оглянулся на своих людей. Разом выцепил взглядом человека о котором шла речь — тот стоял в стороне от балагурящих бойцов и смотрел на атамана и Илту, явно догадываясь о чем идет речь.
— Вот ради чего ты с ним в рейд попросилась, — покачал атаман головой, — а почему он?
— Он с Бамлага бежал, — пожала плечами Илта, — пробирался как раз по тем местам, через которые и я пойду. Я там не была никогда, а он знает что и как. Да и вообще, человек к лесам и горам привычный.
— Тут вишь какое дело, — покачал головой казак, — Свицкий мне и самому потребный. Человек он идейный, так что тут он у меня и за политическую подготовку в ответе и за боевую. Такими людьми не разбрасываются и к черту на кулички не отпускают. Так что звиняй, конечно, доньку, но…
— Так вы тоже звиняйте, пан Хрещатицкий, — немного раздраженно сказала Илта, — только и я уже не соплюха малолетняя, чтобы отшивать так легко. Должок за вами сегодня, отплатить надо.
— Должооок? — сощурился атаман, — это ты про них что-ли, — он кивнул на болтающихся на дубу партизан. Илта кивнула, оборачиваясь к повешенным.
— Второй и пятый, — атаман посчитал трупы и хмыкнул, — за двух краснюков цельного Свицкого отдавать — маловато будет.
— В лесу еще парочка гнить осталась, — парировала Илта, — мы сюда живых тащили. Кроме одного, — она указала на мертвое тело, висящее отдельно от других. В отличие от других висел он вниз головой и даже отсюда была видна аккуратная круглая дырка в темени.
— Максим Ковалев, красный командир, — Хрещатицкий усмехнулся, — крови немало пролил, сволочь краснопузая. И его, что тоже ты?
— Ага, — кивнула Илта, — я. И причем, если бы я вовремя не поспела, Свицкого бы вы своего и так и так потеряли. Спросите, пан атаман, коль мне не верите.
— Тебе-то я верю, — посмурнел Хрещатицкий, — но…
— А коль вам и этого мало, — Илта вынула из-за груди бумагу с штемпелем в виде хризантемы и поднесла ее Хрещатицкому. Тот пожал плечами.
— Тут просят оказать содействие, — он сделал особый упор на слово «просят», — Зеленый Клин присягнул королю Эдуарду и Макензи Кингу, а не Хирохито и Генри Пу И. Мы конечно союзники, но…
— А вот еще, — Илта достала из внутреннего кармана формы, еще один документ и протягивая его атаману. Тот тут же изменился в лице, глянув на печать и подпись.
— Вот оно значит как? — протянул он, — видать, и вправду дело серьезное.
Илта пожала плечами — она и сама не знала как Йошико удалось выбить этот документ у канадского командования. Однако было видно, что свое действие он возымел.
— Ладно, раз так, — кивнул атаман, — забирай Василя. На сколько надо, на столько и забирай. Только уж потом верни обратно, — добавил он.
— Постараюсь, — кивнула Илта. Долетевший ветер донес до ни аппетитный запах почти готовой свинины и радостный гомон бойцов, — ну что, а теперь можно и перекусить.