Проект Рози
Шрифт:
— Ты сейчас в новом месте, в новой одежде. Когда средневековые пилигримы прибывали в Сантьяго-де-Компостела, пройдя сотни километров, они сжигали свои одежды, символизируя перемены в себе. Я не прошу тебя сжигать одежду — пока. Во вторник можешь снова облачиться в старье. Просто будь открыт для нового. Дай мне за эту пару дней показать тебе мой мир. Начиная вот с завтрака. Мы с тобой приехали в город, где подают лучшие в мире завтраки.
Должно быть, Рози заметила мое внутреннее сопротивление.
— Послушай, у тебя ведь вся
— Совершенно верно.
— Так вот, два дня из нее ты отдал мне. Если ты сейчас откажешься, считай, что впустую потратишь два дня своей жизни, которые я могла бы сделать интересными, насыщенными и веселыми. И, стало быть…
Она замолчала.
— Путеводитель в номере оставила. Сейчас сбегаю за ним, и мы пойдем завтракать. — Она развернулась и пошла к лифтам.
Меня разбередили ее слова. Я всегда оправдывал свой жесткий распорядок эффективностью. Но действительно ли я стремился к пользе дела — или же попросту привык жить по плану? Неужели я такой же, как мой отец, который каждый вечер садился в одно и то же кресло? Я никогда не говорил об этом Рози. Дело в том, что и у меня действительно имелось свое кресло.
Был еще один довод, который она не выложила, поскольку попросту о нем не знала. За последние восемь недель я пережил два из трех самых счастливых мгновений своей взрослой жизни — и это при том, что все визиты в Музей естественной истории я сложил в одно целое. В обоих этих эпизодах присутствовала Рози. Есть ли здесь какая-то связь? Вот что я должен был выяснить.
К тому времени, как Рози вернулась, я сделал перезагрузку мозга — упражнение, требующее огромной силы воли. Зато теперь я был приспособлен к адаптации.
— Ну? — спросила она.
— Ну… и где тут подают лучшие в мире завтраки?
Мы нашли Лучший В Мире Завтрак за углом. Наверное, это был самый нездоровый завтрак в моей жизни. Но я решил, что вес, спортивная форма, острота ума и навыки восточных единоборств не пострадают, если я забуду о них на пару дней. Мой мозг был настроен на новый режим работы.
— Ты сожрал все. Не верю, — сказала Рози.
— Было так вкусно.
— Обойдемся без ланча. Зато будет поздний обед, — сказала она.
— Мы можем поесть в любое время.
К столику подошла наша официантка. Рози кивнула на пустые кофейные чашки:
— Превосходный кофе. Думаю, мы оба осилим еще по одной.
— Э-э? — недоуменно произнесла официантка.
Было совершенно очевидно, что она не понимает, о чем говорит Рози. Очевидно было и то, что Рози совсем не разбиралась в кофе — или же она, следуя моему примеру, проигнорировала название «кофе» и наслаждалась неведомым напитком.
Зато моя методика дала блестящий результат.
— Один стандартный кофе со сливками и один стандартный кофе без сливок… пожалуйста, — пришел я на помощь Рози.
— Конечно.
Нью-Йорк — город, где люди привыкли выражаться прямо
Мы пешком двинулись в город. Время от времени Рози заглядывала в свой путеводитель с названием «Не для туристов». Судя по названию — не лучший выбор.
— Куда мы идем? — спросил я.
— Никуда. Мы уже пришли.
Мы стояли у магазина одежды. Рози спросила, не против ли я зайти внутрь.
— Тебе необязательно спрашивать, — сказал я. — Руководишь ведь ты.
— Поскольку речь идет о магазинах, я должна была спросить. Все-таки это для девчонок. На самом деле я хотела сказать: «Полагаю, ты уже бывал на Пятой авеню раньше», но строить предположения насчет тебя как-то неуместно.
Ситуация была симметричной. Я тоже не знал, в какой области лежат интересы Рози, — иначе удивился бы тому, что она отнесла себя к «девчонкам». До этого я думал, что для феминисток этот термин в отношении взрослых женщин неприемлем.
Рози, как оказалось, очень тонко чувствовала мое настроение. Я ведь в Нью-Йорке не видел ничего, кроме конференц-залов и музея, — но теперь смотрел на город другими глазами, и он меня завораживал. Огромный магазин сигар. Цены в ювелирных магазинах. Небоскреб «Утюг». Музей секса. Впрочем, Рози, подумав, исключила последний пункт. Наверное, это было правильное решение: возможно, опыт был бы занятным, но риск допустить оплошность — слишком высок.
— Хочешь купить что-нибудь? — спросила Рози.
— Нет.
Но уже через несколько минут меня осенило:
— А где-нибудь продают мужские рубашки?
Рози рассмеялась:
— В Нью-Йорке, на Пятой авеню. Может, нам повезет.
Я уловил сарказм, но дружелюбный.
Мы нашли рубашку в том же стиле, что и подарок Клодии, в огромном универмаге под названием «Блумингдейл», который действительно оказался на Пятой авеню. Мы никак не могли сделать выбор между двумя приглянувшимися рубашками и купили обе. Мой гардероб стремительно разрастался!
Мы дошли до Центрального парка.
— Обед-то мы пропускаем, но от мороженого я бы не отказалась, — сказала Рози. В парке торговал мороженщик, и в его тележке я углядел вафельные рожки и готовые смеси.
Меня захлестнуло ощущение ужаса. Я сразу распознал его и приготовился к худшему.
— Вкус имеет значение?
— Что-нибудь с арахисом. Мы ведь в Штатах.
— Все мороженое одинаково на вкус.
— Чушь.
Я объяснил теорию вкусовых рецепторов.
— Хочешь пари? — предложила Рози. — Если я смогу отличить арахисовое от ванильного, то ты покупаешь два билета на «Человека-паука». На Бродвей. Сегодня вечером.