Профессор Допотопнов. Необыкновенные приключения в недрах Земли.
Шрифт:
Скелет компсогната
В меловой период были, вероятно, и другие млекопитающие, так как в эоцене, которым начинается кайнозойская эра, мы их видим уже очень много. Профессор, однако, не видел этих других; но он знал, что и никто пока не находил их в меловых пластах.
Грезы наконец рассеялись, и профессор вернулся к действительности. Он проспал весь меловой период.
XVIII
Открыв глаза, профессор Допотопнов увидал кругом себя магнолии, камфорные и коричные деревья. Великолепная драцена пряталась в тени огромного дуба, за которым зеленели акации и можжевельник. Здесь было смешение всевозможных растений, свойственных в настоящее время разным климатам. Здесь были растения Италии, Гренландии и недоступных нам полярных областей. Солнце сильно жгло. В воздухе не было ни малейшего ветерка, на небе ни единого облачка.
— Где лорд? — спросил профессор Станислава.
— Он ушел в лес, ушел очень грустный и недовольный.
— Что с ним?
Скелет фенакодуса
— Он выследил стадо каких-то пасущихся животных и из себя выходит, что не захватил с собою ружья.
— Это меня ничуть не удивляет. И не такие храбрецы, как лорд, возымели бы здесь охотничьи наклонности. Ведь здешние животные не знают еще человека, не станут убегать от него и потому окажутся совершенно бессильными и беспомощными перед тем, кто пожелал бы их убить.
— А как же вы говорили, что тупоумные гады уступили место разумным млекопитающим?
— Конечно. Земля совершенно обновилась и усовершенствовалась, — недаром эпоху эту называют эоценом, то есть «зарей новой жизни», — но все же здешнему миру млекопитающих еще очень далеко до «нашего». Правда, благодаря постепенным изменениям, они отлично приспособились к новым условиям жизни; тем не менее, не забудь, что это первые млекопитающие, и мозг их немногим больше мозга гадов.
Профессор был совершенно прав. В сравнении с нынешними млекопитающими это были жалкие существа, очень медленно подвигавшиеся по пути развития. Но все же с каждым тысячелетием мозг их увеличивался, и, что важнее всего, увеличивались полушария так называемого большого, или переднего мозга, — а в связи с этим, значит, и ум животного, — за счет малого мозга, или мозжечка.
Сумчатые в эпоху эоцена занимали уже второстепенное место. Их отодвинули на задний план другие млекопитающие, которые все, за исключением нескольких переходных форм[12], принадлежали к существующим и поныне отрядам этого обширного класса животных.
Особенно многочисленны были копытные, причем в начале эпохи преобладали непарнокопытные, а к концу парнокопытные[13].
Палеотерий
Непарнокопытные представляли огромное количество видов и паслись на тогдашних пышных лугах, в лесах
В средние века эоцена условия для развития млекопитающих были в Европе не вполне благоприятными, но в Америке последние представляли в то время уже большое богатство видов. В Северной Америке жили тогда самые интересные животные, которых когда либо знала земля — диноцеры. По величине они мало уступали слонам, но отличались исключительным среди позвоночных строением. Мозг их был очень мал, и они были олицетворением глупости, дикости и неуклюжести.
Диноцер
В конце эоцена млекопитающие появились в больших количествах и на наших материках. К первым хищным, креодонтам, из которых некоторые достигали внушительных размеров и являлись сильными и жадными животными, присоединились представители семейств, известных и теперь, а именно: представители собак, хорьковых и вонючек, а также кошек, хотя последние играли еще второстепенную роль. Предки полуобезьян (лемуров) и обезьян, так называемые пахилемуры, нарушали порой ночной покой обитателей лесов. Но господствовали на материках парнокопытные, и из их многочисленных родов и видов добрая половина принадлежала к роду аноплотериев и ксифодонтов. Первые представляли неуклюжих созданий с большим хвостом и равнялись по величине оленю; вторые, напротив, были необыкновенно стройны и изящны и напоминали газель.
Профессор был очень доволен, что обстоятельства позволили ему воочию увидеть все то, что всем другим палеонтологам известно лишь по окаменелостям. День этот прошел для наших путешественников довольно приятно. В тени деревьев жара была нечувствительна; к вечеру же они вышли к извилистой, быстрой реке, окаймленной группами пальм и папоротников. С возвышенности, вдоль которой лежал их путь, рисовалась картина, достойная кисти художника. Огромные палеотерии с короткими рогами шли рядом с аноплотериями по направлению к реке. Какая-то крупная птица, прикинувшись спящей, зорко следила за намеченной у берега рыбой. Две большие черепахи с деловитым видом быстро двигались к берегу.
Ландшафт эпохи эоцена
Путешественники облюбовали местечко и развели костер, около которого в веселой беседе провели остаток вечера и затем легли спать, не подозревая, какое для них страшное наступит пробуждение.
XIX
МИОЦЕН. МАСТОДОНТ
Едва геолог закрыл глаза, едва серебристый свет луны залил полное таинственной прелести место, как земля внезапно задрожала и на головы спавших посыпались камни, сорвавшиеся с соседней скалы; из трещин с шумом вырывались клубы пара и закрыли собою не только луну, но и свежие развалины; затем полил густой дождь.