Программа за Выживание
Шрифт:
— И еще одно, Настя, — сказал Константин, засовывая руки в карман и стараясь не смотреть на меня. — Кхм…как бы это сказать…
— Только не говорите, что после своих извинений Вы собираетесь меня выгнать, — фыркнула, присев на корточки, чтобы погладить подбежавшего Цезаря, который все это время, пока мы с его хозяином снова выясняли отношения, играл с палкой.
— Я слышал ваш сегодняшний разговор с Ярославом, — кашлянув произнес мужчина, заставив меня поднять на него шокированный взгляд.
— Вы…Вы неправильно поняли, Константин…,- тут же начала мямлить, резко поднявшись. — Вы не подумайте,
— Я не смогу ответить тебе взаимностью, — спокойным, я бы даже сказала ледяным тоном, произнес Горин. — Мы с вами совершенно разные и…ты, безусловно красивая девушка, но я не думаю, что мы…
— А ну-ка подождите! — остановила мужчину, приложив ладони к горящем от стыда щекам. — Вы меня сейчас отшиваете? — засмеялась, не веря в происходящее.
— Да. Нет. Ну, то есть…,- запинаясь ответил Горин, который, кажется, впервые был в подобной ситуации. — Я не то хотел сказать!
— Да Вы издеваетесь! — воскликнула, всплеснув руками. — Понятия не имею, что Вы там себе напридумывали, Константин Владимирович, но это чушь! Послушайте! — попросила, делая шаг к мужчине и смотря ему прямо в глаза. — Вы. Мне. Не нра-ви-тесь, — четко, по слогам и с паузами прочеканила. — И никогда не понравитесь, совсем скоро закончится моя работа здесь, и я вернусь в Москву. Мы больше с Вами никогда не увидимся. Поэтому, выбросите из головы этот бред! — попросила и, быстро развернувшись на пятках, пошла назад в сторону фермы.
Цезарь последовал за мной, а вот мужчина еще долго провожал меня взглядом, пока я не скрылась из виду. Лопатками чувствовала его холодный и оскорблённый взгляд васильковых глаз, адресованный только мне.
Глава 26
Лора Воскресенская сидела в светлом зале ресторана, в центре столицы, и со скучающим видом смотрела на башню Кремля, что виднелась из окна. Женщина медленно смаковала бокал шампанского, растягивая удовольствие и наслаждалась прекрасным утром. Она уже успела пройтись по магазинам, купить новую пару туфель красивого ядовито-зеленого цвета и сумку к ним, прогулялась по Красной площади, а сейчас сидела за столиком и ждала своего бывшего мужа, который, к великому сожалению Лоры, опаздывал.
— Прости, был на важном совещании, — выдохнул Сергей, опускаясь на стул напротив бывшей жены и жестом подозвал официанта.
— Тебе сорок восемь, Сереж, — устало вздохнула Лора, делая маленький глоток шампанского. — А ты все еще не научился планировать свое время, — едко заметила она. Воскресенской нравилось выводить бывшего из себя, это ее забавляло и поднимало настроение.
— А ты все еще пьешь по утрам, — не остался в долгу Сергей Сорокин, недовольным взглядом смотря на бокал шампанского в руках женщины. — Мне крепкий кофе, без сахара, — обратился мужчина к только что подошедшей официантке.
— Это все или Ваша спутница тоже что-нибудь закажет? — уточнила девушка, дежурно улыбнувшись.
— Эх, не был бы ты скрягой, Сереж, заказал бы мои любимые устрицы, — усмехнулась Лора ярко накрашенными алой помадой губами.
— Негуманно есть себе подобных, дорогая Лора, — ответил ей мужчина,
— Что-то я не заметила твоей гуманности по отношению к баранине, вчера за ужином, — усмехнувшись парировала Воскресенская, закусив губы.
— Девушка, принесите этой женщине самую большую порцию устриц, что у вас есть, — раздраженно, сквозь зубы произнес Сергей, и официантка, быстро кивнув, оставила пару наедине.
Лора самодовольно улыбнулась, отставила недопитый стакан с шампанским в сторону и, положив ногу на ногу, наконец-то перешла к делу. Не для милой беседы же с бывшем мужем она пришла сюда.
— Ты узнал, где наша дочь? — серьезно спросила женщина, внимательно смотря на Сергея.
— Конечно, — ответил мужчина, закатив глаза. — Как я мог упустить из виду собственную дочь, — фыркнул он, доставая из портфеля планшет.
— Как-то смог, раз пару дней назад ты даже не знал, что Настя уехала из столицы! — последовал ответ женщины. Она никогда не утруждала себя ненужным молчанием. Это дико раздражало Сорокина, но он каждый раз мысленно одергивал себя, успокаивая словами: «Потерпи, Сережа, скоро она снова, быстро соберёт чемоданы и свалит в свою Америку…как двенадцать лет назад, ничего не сказав.»
— Ты решила во всех смертных грехах меня обвинить, разрушенной когда-то семьи тебе мало? — не сдержался мужчина и вскользь высказал обиду, которую таил в себе многие годы.
— Ну, ты же винишь меня во всех своих проблемах с дочерью, почему я не могу, — ответила ему Лора, пожав плечами.
— У меня на это, хотя бы, есть основания! — воскликнул мужчина, сжав кулаки.
— Оу, ну ты еще по столу кулачком стукни и ножкой по полу топни, — едко прокомментировала Воскресенская, закатив глаза. — Мы оба прекрасно знаем, что наш брак был ошибкой молодости и то, что мы развелись — лучшее решение из всех, что мы когда-либо смогли бы найти, — немного погодя произнесла женщина, при этом оставаясь более чем серьезной.
— А Настя, это тоже, по — твоему, ошибка? — горько усмехнувшись краешком губ спросил Сергей, смотря на женщину, которую когда-то безумно любил.
— Настя — это лучшее, что случилось с нами обоими, лучшее, что дал нам этот брак, — тихо проговорила Лора, отвернувшись к окну. — Мне жаль, что я тогда уехала и бросила ее…вас, — спустя несколько томительных секунд произнесла Воскресенская, смотря в окно.
— И это нам обоим не принесло счастья, — усмехнулся Сергей, не сводя глаз с профиля бывшей жены. «Все еще так же прекрасна, как двенадцать лет назад…», — пронеслась шальная мысль в его голове, и он снова горько усмехнулся. Дурак, раз все еще очарован ею.
— Лучше так, чем всю жизнь жить и тихо ненавидеть друг друга, никому от этого не было бы лучше, — покачала головой Лора, боясь взглянуть ему в глаза. Боялась, потому что еще двенадцать лет назад поняла, что совершила ошибку, но вернуться не позволила дурацкая женская гордость.
Мужчина хотел что-то сказать, что-то важное. Это был порыв, который, наверное, теперь навсегда упущен. Официантка снова дежурно улыбнулась, ставя на стол огромную тарелку с устрицами и кусочками лимона, а перед Сорокиным поставила маленькую чашку с крепким кофе.