Программа за Выживание
Шрифт:
— У вас ведь с Аней проблемы, не так ли? — задала, скорее, риторический вопрос женщина, немного помолчав. — Знаешь, Костя, я уже долгое время задаюсь вопросом, на который никак не могу найти ответ. Может быть, ты мне поможешь? — спросила она и, повернув голову, внимательно посмотрела на меня.
— Может, — пожал плечами, не желая говорить на ту тему, которую она решила поднять. Эта женщина, наверное, не слышала о личном пространстве, хоть меня это и не особо интересовало. Больше волновало то, как отреагирует Аня на
— Будь так добр, Костя, — пождав губы кивнула Ольга Андреевна и отвернулась. Теперь мы оба смотрели куда-то вдаль. — То, что ты не любишь мою дочь, я поняла уже давно, — начала женщина, сцепив пальцы в замок. Понимал, как ей было трудно начать этот разговор, но помогать не собирался. Тянуть смысла уже не было, раз Громова так хочет узнать, почему же я так и не женился на ее дочери — пусть сама задает этот неловкий и бестактный вопрос. — Думала, раз она тебя любит, раз у вас все хорошо и Аня готова так жить и дальше, я приму. Приму каждое ее решение, соглашусь с каждым поступком и сделаю все, чтобы она была счастлива. Но тебе этого оказалась мало, — горько усмехнувшись сказала Ольга Андреевна. — Ты эгоист, Костя!
— Согласен, — кивнул, ожидая дальнейших оскорблений. Иногда женщинам нужно выплеснуть на кого-то свои эмоции. Пусть, для Громовой- старшей, этим человеком буду я.
— Брак, где один из супругов любит, а другой позволяет себя любить — возможен, хоть и обречен, — кивнула Ольга Андреевна, начав философствовать. Поэтому, я никогда не любил долгих разговоров, ведь достаточно было задать всего два вопроса: «Ты любишь мою дочь?» и «Ты когда-нибудь женишься на ней?». Получить ответ и разойтись как в море корабли.
— Вы хотели задать мне вопрос, Ольга Андреевна, — напомнил маме Ани, стараясь сдержаться и не показать своего раздражения, которое начинал испытывать рядом с женщиной.
— Мне всегда было интересно, Костя, почему ты так и не женился на Ане? — спросила Громова-старшая, поворачиваясь ко мне всем телом. — Она умная и красивая женщина, любит тебя и готова создать с тобой семью, — начала перечислять она все достоинства своей дочери.
— В последнее время, многое в моей жизни изменилось, в том числе мои взгляды на брак, — ответил, все-таки посмотрев женщине в глаза. — Дело не в Ани, точнее, не только в ней. Вы правы, Ольга Андреевна, Ваша дочь прекрасная женщина и подходящий партнер для создания семьи, только не со мной, — покачал головой, без какого-либо сожаления во взгляде.
— Она потеряла ДВА ГОДА! — неожиданно громко воскликнула Громова, пытаясь испепелить меня взглядом. Жаль, но у нее ничего не вышло.
— Не помню, чтобы я ее заставлял, — пожал плечами искренне не понимая, чего Ольга Андреевна хочет добиться своими криками и истерикой. Замуж ее дочь я точно не возьму!
— Ты бездушный мужлан, Костя, — шокировано произнесла женщина, качая головой. — Когда-нибудь, ты пожалеешь, что потерял мою дочь. Но будет уже поздно! — настолько уверенно
— Вот только Вы об этом никогда не узнаете, Ольга Андреевна, — пожал плечами и неожиданно, даже для самого себя, улыбнулся.
Раздражение в пересмешку с ненавистью на лице женщины были красноречивее слов. Она смотрела на меня так, будто я разрушил жизнь ее дочери, которой было не двадцать семь, а шестьдесят восемь и Аня больше никогда не сможет встретить достойного мужчину.
— Виктор, мы уезжаем! — крикнула Громова, покидая веранду. — А ты еще пожалеешь, — снова повторила она, будто я не смог запомнить с первого раза.
Уже через пятнадцать минут чемоданы были собраны и Виктор Владимирович, спускаясь по лестнице следом за женой, нес их в сторону калитки, за которой их уже ждало такси.
— Мама, папа! — растерянно воскликнула Анна, выбежав на улицу с полотенцем на голове. — Что произошло, почему вы уезжаете? — спросила она, быстро сбежав по ступенькам.
— Нам тут не рады, доченька, — ответила ей Ольга Андреевна, вздернув нос. — Как, впрочем, и тебе.
— Что ты такое говоришь? — все еще не понимая, спросила Аня, нахмурившись. — Давайте сядем, поговорим и все решим! — взмолила она, смотря больше на отца, нежели на мать.
— А не о чем разговаривать, доченька! — все так же самодовольно проговорила Ольга Андреевна, даже не смотря в мою сторону. Я стоял на самой высокой ступеньке и смотрел на весь этот концерт. Рядом сидел Цезарь и со скучающим видом играл в маленький розовый мячик, явно подарок Насти.
— Да что случилось! — воскликнула Громова, всплеснув руками.
— Он не собирается на тебе жениться! — крикнула женщина, сложив на груди руки. — Ты ему не нужна!
— Зачем ты так, — прошептала брюнетка, а ее карие глаза наполнились слезами, губы задрожали.
Сейчас, как настоящий мужик, я должен был бы подбежать и успокоить женщину, с которой прожил два года. Но у меня не было ни желания, ни права на это — чем больше буду давать слабину и жалеть Аню, тем больше она будет верить и надеяться на совместное будущее. А это, к сожалению или к счастью, уже пройденный этап, закрытая книга или окончательная точка. Выбирайте, что нравится больше.
— И что? — неожиданно для всех спросил Виктор Владимирович, который до этого момента молча наблюдал за всем происходящем.
— Папа? — непонимающе спросила Аня, переведя на него взгляд.
— Я вот никак не пойму, — протянул мужчина, ставя на землю чемоданы и подходя к дочери. — На нем что, свет клином сошелся? Чем он настолько лучше других, что ты совершенно забыла о своих потребностях и решила всю себя посвятить мужчине? — спросил Виктор Владимирович, серьезно смотря на Аню.
— Я…я…я его люблю, — прошептала девушка, а я еле сдержался чтобы не закатить глаза. То есть, все свои истерики, ревность, обиды и выходки — теперь можно оправдать вот этой вот одной фразой? И с каких пор, позвольте узнать…