Программа

Янг Сьюзен

Мы обе смотрим на Джеймса. Он сидит за рулем, прижав телефон к уху, и о чем-то спорит с собеседником на другом конце. С отцом? Судя по выражению его лица, и он понимает, что наша прежняя жизнь кончена. Когда Джеймс видит, что я смотрю на него, он прекращает говорить, и опускает телефон. Он тоже знает, что они нас ищут.

 - Вам нужно ехать, - говорит Анна, - в машине есть немного запасов, немного денег и инструкции, куда ехать. Кевин с Лейси будут ждать на остановке у границы с Айдахо. Заберите их и уезжайте из штата. Майкл найдет вас. Найдет, когда сможет.

Я

смотрю на нее, вижу, что они с Риэлмом немного похожи. Я думаю, стоит ли доверять ей, но понимаю, что у меня нет другого выхода. Что это — наш единственный шанс.

Анна дает мне ключи от машины и собирается уйти в дом. Внезапно она останавливается и поворачивается ко мне.

 - Майкл хотел, чтобы я дала тебе еще кое-что, - говорит она мне. Достает маленький пластиковый пакетик из кармана и дает ее мне. Я беру ее и смотрю внутрь. Там лежит она ярко-оранжевая таблетка.

 - Она нужна, чтобы вернуть утраченные воспоминания, - говорит она.
– Некоторые — быстрее других. Майклу удалось достать ее, когда он был в Программе.

 - Он приберегал ее, ждал, когда все закончится, - вздыхает она.
– Но теперь он хочет, чтобы она была у тебя. Однако он хочет тебя предупредить.

Анна подходит ко мне, ее глаза очень серьезны.

 - Он сказал, что кое-что лучше оставить в прошлом. А то, что подлинно, имеет свойство повторяться.

Я касаюсь таблетки. Неужели в ней заключена вся эта сила, вся сила, чтобы я снова стала целой?

 - Он дал мне только одну?
– спрашиваю я, думая о Джеймсе.

 - Есть только одна, - шепчет она, - и теперь она твоя. Майкл предоставляет тебе выбор, который не предоставила Программа. Но он ясно дал понять, что если ты примешь эту таблетку, ты можешь не простить его. Ты можешь его возненавидеть.

Мне вдруг становится интересно, какие секреты скрывает от меня Риэлм.

 - Я никогда не смогу ненавидеть его, - говорю я, даже хотя теперь я не так уверена в этом.

 - Легко говорить, когда не помнишь.

Потом она идет к двери, открывает ее, но оборачивается и смотрит на меня.

 - Ты будешь единственной, кто помнит, Слоан, и это само по себе может стать проклятьем. Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор. Я бы очень не хотела услышать, что ты не справилась и покончила с собой.

Она сочувственно улыбается мне.

 - Иногда я думаю, что единственное, что есть — это настоящий момент.

Я не отвечаю и смотрю, как она заходит внутрь, оставив меня в темноте, на крыльце дома потерянного друга. Я смотрю на пакетик и, повернувшись спиной к Джеймсу, достаю из него таблетку. Смотрю на нее так долго, что у меня начинает темнеть в глазах — и таблетка становится единственным пятном цвета.

Я быстро моргаю и смотрю на нее снова. Я думаю о том, как она может изменить меня — вернуть мою жизнь. Я бы вспомнила смерть Брейди и заново бы пережила ту боль. И потом есть еще наша прежняя жизнь с Джеймсом. Я могла бы принять эту таблетку и вспомнить все, но Джеймс все равно ничего бы не помнил. Смогла бы я любить его после этого, если для него все это будет совершенно ново? А что если мы совсем друг друга не

любили? Что, если Риэлм тут был неправ?

Я могла бы дать таблетку Джеймсу, но что если он вспомнит что-то ужасное о Брейди, обо мне или о матери? Он может решить, что никому нельзя верить. Может, мы все предали друг друга.

Я как будто держу в руках целую жизнь. Я буду цельной, но что если... мне не понравится, кем я стану?

Я смотрю в небеса, где закат окрасил облака в тот же оранжевый цвет, что и у таблетки. Риэлм подарил мне выбор. Он подарил мне свою дружбу, свою любовь, и я по-своему тоже люблю его. Но он сказал, что я не прощу его, вспомнив то, что потеряла у себя в голове. Поверю ли я в это? Поверю ли я ему?

У меня по щекам текут слезы, и я смотрю вниз, на предмет, в котором скрыто столько информации. Жизнь. Потеря. Прямо сейчас у меня есть все, что нужно. У меня есть Джеймс. Мы сможем убежать. Но все это может оказаться ложью, веревочкой, за которую они тянут, чтобы перепутать все.

Смогу ли я жить со знанием того, что случилось с Брейди в тот день? Мы с Джеймсом были там, но не помешали этому. У меня порез на запястье. И то, как мама смотрит на меня, с беспокойством, как будто знает что-то... Господи, что если я была ужасным человеком? Может... может, поэтому я хотела умереть. Может, поэтому и Джеймс хотел умереть.

У меня с губ слетает слабый стон, и я роняю таблетку обратно в пакетик. Я хочу раздавить ее под каблуком, но боюсь, что потом передумаю. Так что я складываю пакетик и сую его в задний карман джинсов. Я не приму ее, но и не уничтожу. Пока что.

И, когда я так решаю, у меня разбивается сердце. Я прощаюсь с той, кем я была раньше. И кем я никогда больше не стану. Люди, которых я знаю, теперь другие. Некоторые изменились, как я, другие мертвы. Знание о них может принести еще больше боли. Больше страданий.

Я скучаю по Риэлму и рада, что не помню того, что он не хочет, чтобы я помнила. Так я запомню его как своего друга и своего героя. В этом нет ничего плохого.

Это — единственный выход.

Я распрямляюсь и смотрю на подъездную дорожку, где в машине сидит Джеймс, который безумно меня любит. Любит такой, какая я есть сейчас.

Мы встретимся с Лейси и Кевином и сбежим, начнем все сначала в другом месте. Мы оставим родителей, прежнюю жизнь. Но самое главное, мы сбежим от Программы.

И, пока я иду к машине, с таблеткой, надежно спрятанной в кармане, я думаю, что Риэлм, возможно, ошибался. Что Джеймс — не единственный смутьян, не единственный, кто хочет поучаствовать. Не единственный, кто хочет бороться.

И с этой мыслью я начинаю все сначала и думаю, что иногда... единственное, что есть — это настоящий момент.

Эпилог — две недели спустя

Девочка останавливается у двери в комнату отдыха. В голове у нее шумит от последней дозы лекарств, и она устало смотрит на обработчика у двери. Больница Роузбург переполнена, забита людьми, и девочка вздыхает и поворачивается к медсестре рядом с ней.