Прогрессивный сатанизм. Том 1
Шрифт:
Встретились два существа, не имеющих о любви ни малейшего понятия, и полюбили друг друга. Что они чувствуют? Они чувствуют гармонию между собой на трех уровнях: эстетическом (нравятся друг другу), интеллектуальном (интересно общаться) и сексуальном (в пояснении не нуждается). И это, похоже, все. Когда романтически настроенные люди утверждают, что невозможно дать определение любви, они на самом деле не могут разглядеть сущность любви за предрассудками, возникшими вокруг нее.
Как видно, из определения любви не следует ни один из стереотипов о ней: ни моногамия, ни гетеросексуальность, ни супружеская верность, ни необходимость
Когда ежедневно видишь, слышишь, ощущаешь рядом с собой нечто прекрасное, которое остается неизменным в течение долгих лет – это рано или поздно надоедает.
Отсюда следует еще один важный вывод относительно любви: для того, чтобы любовь сохранялась в течение длительного времени, необходимо развитие каждого из любящих индивидов на всех уровнях любви: эстетическом, интеллектуальном и сексуальном.
Сатанист (да и вообще любое действительно разумное существо) отличается от обычного человека способностью контролировать свои инстинкты разумом. Поэтому ни инстинкт размножения, ни инстинкт стадной иерархии не оказывают заметного влияния на любовь сатаниста. Кстати, отмечен факт: у вида Homo Sapiens высокий уровень интеллекта коррелирует со слабой выраженностью инстинкта стадной иерархии.
Взаимоотношения животных отличаются от любви разумных существ отсутствием интеллектуальной составляющей и полной подчиненностью инстинктам. Впрочем, это верно не только для животных, но и для многих людей, которые вступают в брак с целью жить вместе с симпатичным человеком, удовлетворить сексуальное желание и реализовать социальные программы любви и семьи (как уже было показано, социальная программа есть разновидность инстинкта). Признаком "животной страсти" является не избыток сексуальной составляющей, а полное отсутствие интеллектуальной. Поэтому абсурдны утверждения критиков сатанизма о том, что сатанисты стремятся к животной сексуальности – это как раз свойственно обывателям, а не нам.
1. Невозможна любовь между сатанистом и представителем монотеистических религий. Если со стороны кажется, что таковое случилось, это означает, что либо любви на самом деле нет (отсутствует как интеллектуальная, так и сексуальная гармония), либо один из партнеров не придерживается в полной мере того мировоззрения, которое он себе приписывает.
2. Для сатаниста нет никаких причин официально регистрировать свои любовные отношения, кроме получения каких-либо юридических выгод.
3. Сатанист заводит детей, только предварительно дав себе четкий ответ на вопрос: зачем ему это надо.
4. Наличие или отсутствие любви, количество любовных партнеров никак не влияют на мнение сатаниста о себе.
5. Сатанист не испытывает привязанности к объекту любви и зависимости от него. Это значит, что свои интересы он ставит выше (правда, сохранение любви тоже может входить в его интересы) и что он никогда не откажется от части своего Я ради интересов любовного партнера.
6. Сатанист не требует от других следования каким-либо стереотипам в любви. Ревность, "несчастная любовь", гомофобия, требование от партнера девственности несовместимы с сатанизмом.
7. Любовь для сатаниста имеет сексуальную составляющую, но
Обезьяна из прекрасного далёка
Сфера Дайсона – гипотетическая искусственная сфера вокруг звезды, которую способна соорудить высокоразвитая цивилизация, чтобы использовать все излучение как источник энергии и заселить гигантскую площадь. Обнаружение сферы Дайсона станет доказательством существования внеземных цивилизаций, и некоторые ученые этим всерьез заняты… Каждый фантаст невольно привносит в свою фантазию элементы профессии. Астрономы и физики бряцают в романах формулами и обсуждают парадоксы, биологи выводят невиданные организмы, литераторы упражняются в красоте и возвышенности монологов простых землепашцев и лучников. Я же, клинический психолог, очевидно, имею свои излюбленные темы и свои ошибки при описании физики звезд, но поиск сферы Дайсона во Вселенной меня откровенно забавляет – вспоминается старый анекдот про человека, который искал потерянный кошелек под фонарем, где светлее.
Фантастам положено делать прогнозы, выдвигать передовые идеи и всячески смотреть за грань неведомого. Но многие наши идеи сегодня куда старее и реакционнее взглядов простого менеджера. Идут века, а мы смотрим в небо все тем же голодным взглядом неандертальца и пытаемся разглядеть среди звезд гигантскую каменную дубинку как несомненный атрибут существования нам подобных. Инопланетян и людей будущего, как новогоднюю елку, мы по привычке наряжаем былыми неандертальскими комплексами, которые уже и сами изжили. Мы слишком увлекаемся техническими деталями и не замечаем, как наше подсознание рисует обезьяну – пусть более сытую, более мускулистую и более удачливую в поиске корма. Что же такое мы унаследовали от первобытной обезьяны, что до сих пор рулит нашими мечтами?
Комплекс собирательства. Наш пещерный предок так долго собирал корешки и желуди, что наше подсознание до сих пор уверено – главный источник богатства находится в окружающей природе. И пусть ископаемое золото уже является чисто символической ценностью, пусть якутская алмазная земля живет на порядок беднее пустой японской земли, набитой электроникой, – мы все равно привыкли, что корешки надо собирать, а кто больше наберет, тот и молодец. Поэтому развитая цивилизация будущего нам подчас мерещится в виде могучего звездного собирателя, корзина которого полна сочных космических желудей – циркония, урана, звездной энергии… В своих фантазиях мы подчас ведем себя как голодающий, попавший на фуршет, – налетай, халява! Звезда?
Давай звезду! И побольше! Желательно всю до последнего электрона – не съем, так понадкусаю! И сфера Дайсона, с которой начался наш разговор, типичный пример звездной реализации этого комплекса. Возникает резонное желание запереть такого фантазера в круглую цистерну и бросить туда гранату – дабы на своей заднице ощутил несомненную пользу всей собранной дармовой энергии.
Комплекс силы. Бороться со стихией, дикими зверями и себе подобными пещерному человеку помогали крепкие кости, сильные мышцы и устрашающий голос. Ну и конечно, крепкая дубина.