Прогулка за Рубикон. Части 1 и 2
Шрифт:
Покинув мастерскую, девушки пошли на протоку, в которой благодаря глубине еще сохранилась прохладная вода.
Сбросив одежду, Таисмет нырнула в воду и быстро достигла дна. Там она перевернулась на спину, чтобы увидеть сквозь толщу воды далекий солнечный свет. Но деревья над ней плотно сплели свои ветви, были видны лишь пляшущие солнечные блики.
Она вынырнула среди плавающих лотосов, над которыми вились стрекозы, и, нащупав ногой ослизлый ствол дерева, вышла на берег.
Теист сидела на песке, упрев подбородок в высоко поднятые колени. Она оглядела фигуру Таисмет и провела ладонью по воздуху, повторив ее очертания.
– Ты
Таисмет засмеялась и отрицательно покачала головой.
– Нет, я простая смертная. Почему ты не купаешься? Вода как сон избавляет от дневной тяжести.
– Ты же знаешь, я не люблю воду. Да и нагота – удел подневольных людей.
– Я так не считаю – это привилегия царей и богов.
Теист подошла к краю воды чуть приподняла платье и прикоснулась к поверхности воды кончиками пальцев. Потом нагнулась, пытаясь разглядеть сверкающие плавники золотых рыбок.
– Нет, это не моя стихия. Но я могу станцевать воду.
Теист подняла руки над головой, ладонями вверх, и стала медленно выгибаться назад, устремив глаза на свою грудь. Когда верхняя часть ее тела приняла горизонтальное положение, она выпрямилась изящной волной и, не сходя с места, стала вращаться то в одну, то в другую сторону, быстро перебирая ступнями босых ног. Длинные черные волосы рассыпались по плечам.
Таисмет захлопала в ладоши.
– Потрясающе! Мужчины, должно быть, от тебя без ума.
– Ты же знаешь, в выборе мужчин я свободна, но еще никто не заполучил меня на свое ложе.
– В тебе совсем нет женской слабости.
– Да, окружающие начали мне повиноваться уже в те годы, когда я сама больше всего нуждалась в руководстве, – Теист убрала волосы с лица. – Но ты сильнее меня.
– Не знаю. Когда ты рядом, я чувствую себя намного увереннее, – Таисмет протянула руку и усадила Теист рядом с собой. – Но мужчины тоже нужны. Разве ты не хочешь детей?
– Нет, не хочу. Как и ты.
– Еще успею. Хатхорити дает мне какое-то снадобье.
Теист внезапно вскочила на ноги, схватила руку Таисмет и начала покрывать ее горячими поцелуями.
– Когда ты станешь царицей, ты же возьмешь меня на должность своей первой подруги, правда? Ты будешь повелевать, а я – повиноваться.
– Ты с ума сошла, – удивилась Таисмет. – Откуда у тебя эти мысли? Я не собираюсь становиться царицей.
– Об этом мне проговорилась Хатхорити. Прошу, не наказывай меня. Ведь я могла сохранить это втайне от тебя.
– Какая тут тайна! Великий жрец знает о моих притязаниях на престол.
– Решайся! Любой день может стать последним. Но этот же день может стать совершенным.
– Ух! Где ты набралась этой мудрости?
– Священный ибис, отправляясь за добычей, бродит по грязному болоту, где ползают гадюки. И я подбираю знания, где попало.
– Боюсь, я не смогу пройти через все испытания, – Таисмет задумчиво отбросила со лба мокрые волосы. – Хорошо, обещаю тебе. Ты будешь со мной, даже если мне придется покинуть Египет. Собирайся. Нам пора идти.
Теист помогла Таисмет обернуть себя тканью, удерживая ее край.
– Где твои рабыни?
– Я их отпустила.
– Ты возишься с ними больше, чем они с тобой!
Таисмет посмотрелась в зеркальце из твердой бронзы и, слегка сдвинув брови, постаралась придать себе грозный вид.
– Я не хочу, чтобы до моего тела дотрагивались раздраженные пальцы. У меня и так много врагов.
Теист
– Откуда у тебя это чудо?
– Этими зеркалами уже неделю торгуют финикийские купцы. Если хочешь, возьми его себе.
– Что ты еще у них купила?
– Ничего. Я примеряла парики, но ни один из них мне не подошел: слишком тяжелые, слишком замысловатые. Следовать моде становится все труднее.
– Я предпочитаю покрывать голову платком.
– Так делают только «те, кто на песке» [24] . А теперь в моду входит все египетское времен древнего царства.
– Трудно менять вкусы.
– Ты пойдешь со мной сегодня ночью к Исет?
– Почему сегодня?
– Я переполнена быстротекущим временем. И мне надо разобраться в себе.
– А для меня время течет медленно, как Нил зимой, – Теист с шутливой покорностью склонила голову перед Таисмет. – Ты можешь быть уверена, с тобой я пойду хоть на край света!
24
Кочевники.
Кагемни встретил Ноя на пороге своего дома.
– Да исполнится тебе 110 лет [25] .
Ной прижался щекой к щеке старика. Он верил Кагемни как никому другому. Старик всегда был начеку, всегда был способен принимать правильные решения, произносить нужные слова и совершать поступки.
– Прежде всего я хочу понять, что происходит в Египте, – сказал Ной. – Есть ли смысл в том, о чем говорит Таисмет?
Задавая Кагемни вопросы, Ной старался, прежде всего, понять, неужели этот умудренный опытом старик отважится на бунт.
25
110 лет – возраст, традиционно приписываемый мудрецам Египта.
– Сколько тебя не было в Египте?
– Три года.
– Долгий срок. Все это время народ внимал ереси жрецов Амона, предавался разврату, пьянствовал и воровал! Ты заметил, как изменились Фивы?
– Да, появилось много богатых людей, – Ной взял из большой вазы, стоящей на маленьком столе, большую гроздь винограда.
– Это были прекрасные годы для тех, чей успех в жизни зависит от хаоса и неразберихи. Знаешь, почему много богатых? Потому что стало еще больше бедных, – у Кагемни сбилось дыхание, и он со свистом втянул в себя воздух. – Когда ломаются устои, люди превращаются в шакалов. Царские амбары разворованы. Зерно распродается втридорога или вывозится в Ливию. Поля засеяны ячменем, из которого делают пиво, и этим пивом спаивают простой народ, чтобы он не роптал. Фивы уже давно превратились в огромную столицу смерти. Детей рождается все меньше и меньше, мало кто доживает до пяти лет. Город забит голодранцами с северных и южных окраин Египта, из неведомых просторов Азии. Кого тут только нет: ливийские наемники, которым уже год не платят жалование, торговцы из Библа и Финикии, непонятные люди – потомки какого-то Иосифа, который служил великому Сети, проходимцы с берегов Библа. Не город, а проходной двор! Люди озлоблены от тесноты, шума, крика, воровства и драк. Скоро красивой женщине нельзя будет появиться на улице. Везде Азия! Сплошная Азия! Нет больше египтян!