Прогулки по Аду
Шрифт:
— Кремль жалко, — сказал я. — Историческая ценность. И художественная.
— Новый построят, еще лучше прежнего, — Тубиус пожал плечами, — Вон Христа Спасителя восстановили, и этот восстановят, да еще и без Дворца Съездов. А заодно и Чудов монастырь, и вообще все, что при Сталине посносили. Только на пользу будет.
— Нет, — сказал я, — Кремль взрывать не хочу. Давайте запустим вашу муху, найдем Наследника, а потом будем думать, что с ним делать.
— А у вас нет беспилотника побольше, чтобы Пендрика мог поднять? Он его укусит, и делу конец, — предложила кукла.
И
Пендрик развел ножками — типа, яд слабоват, стопроцентную гарантию дать не может.
— Ничего, — сказала кукла, — мы тебе зубы цианистым калием пропитаем, тогда верняк будет.
Пендрик забеспокоился и замахал ножками, что верняк будет точно ему самому.
Кукла разочарованно отвернулась.
— Хорошо, — решил я, — Тубиус, вы можете сейчас отправить вашу муху на поиск? А мы пока подумаем, что делать дальше.
— Мне потребуется минут двадцать запрограммировать Вжика, а вы пока приготовьте кофе на всех, — кивнул Туб. — Пойдемте, я покажу, где что взять.
— Вы называете беспилотник Вжиком? Очень мило, — улыбнулся я.
Вскоре Вжик был отправлен в полет, а мы, вооруженные банками из-под кошачьих консервов с крепким кофе, приготовились к мозговому штурму.
Однако ничего, кроме вариантов в том или ином виде задействовать пулемет или сколопендру, нам в голову не приходило.
Через два часа Наследник обнаружился в известном в определенных кругах в Москве баре «Голубой рассвет». Мы сгрудились вокруг айпада.
На экране наяривал педо-шабаш. Судя по всему, Наследник тут был инкогнито, без Гимнаста. По крайней мере, того видно не было. Трое привычных ко всему громил охранников чувствовали себя явно не в своей тарелке. Двое нервно курили за стойкой, третий пытался подтанцовывать недалеко от извивающегося ужом моего наследника. На охраннике пытались повиснуть сразу несколько э-э… партнеров.
В заведении играл оркестр.
Музыка гремела, выли флейты, звенели цимбалы, словно циркулярка, пилили скрипки, барабан бухал с частотой пульса спринтера после стайерской дистанции. В шуме и криках беззвучно хлопали пробки от шампанского и крышки энергетиков. То тут, то там белыми облачками вспархивал над столиками дымок кокаина. Шприцы раздавленными насекомыми хрустели под ногами танцующих. Было весело.
— О! — радостно закричала кукла. — Тут-то я его и возьму!
— Кто же тебя туда пустит, девочка? — усмехнулось воображение. — Это только для мальчиков.
— Пара мазков грима — и я буду вылитый гомик, — засмеялась кукла. — Главное успеть, пока у него завод не кончится.
— Хорошо, — кивнул я. — Я пойду с тобой. А подходящий прикид, думаю, мы найдем в «Бенеттоне». Не возражаете, Тубиус? — спросил я, уже стоя рядом с кучей стока.
Ученый сделал широкий жест:
— Все ваше.
— Скажите, господин Тубиус, а никакой косметики у вас нет? — спросила кукла.
— Есть, — ответил тот. — Иногда приходится обезьянью морду подкрашивать, — и он протянул кукле косметический набор «Pupa».
Действительно, понадобилась только пара мазков, чтобы девочка превратилась в хорошенького
Кукла не стала даже менять свое школьное платье, просто надела под него черные колготки и, распустив свой «конский хвост», провела пальцами по волосам. Наэлектризовавшись, волосы встали дыбом. Получился чистый педик.
— Обувь купим по дороге, — объявила она. — Ну а ты что? — повернулась она ко мне.
Я натягивал узкие салатовые брючки длиной до середины голени и со стразиками на заднице. Золотая трикотажная маечка на пару размеров больше уже болталась на моих с недавнего времени ставших тощими плечах.
— Хорош, — удовлетворенно кивнула кукла. — Все-таки есть в тебе что-то порочное, — хмыкнула она. — Давай макияж.
Она нарисовала мне клоунские глаза и алую улыбку от уха до уха, как у убийцы из известного фильма.
— Все, погнали, пока пляшет, — поторопила она нас. — Давай, Пендрик, беги.
Через четверть часа бешеной гонки по темным туннелям мы выскочили на той же «Краснопресненской». На эскалаторе я спрятал клоунскую улыбку под маской президента. Но все равно на нас пялились со всех сторон. Видимо, серьезное лицо Джимми Картера плохо монтировалось с моей легкомысленной кофточкой и вздыбленными волосами спутницы.
Вынырнув из метро, мы обнаружили, что нашу тачку, аккуратно припаркованную на тротуаре, эти козлы на зеленом погрузчике собрались увозить.
Мы успели добежать, попрыгали в «жигуль», я кинулся соединять проводки под рулевой колонкой, а воображение расчехлило пулемет.
Тачка завелась, и я слетел с тротуара.
Еще через пятнадцать минут мы тормознули у «Голубого рассвета». Айпад в руках у куклы показывал, что Наследник еще внутри. Он больше не танцевал, а сидел за столиком в обнимку с каким-то пареньком с розовыми волосами. Паренька, наверное, звали Мальвиной.
— Может, из пулемета? — спросило воображение, пока мы с куклой переобувались в купленные по дороге туфли.
— Нет, — ответила кукла, топая серебристой туфлей и загоняя в нее стальную пятку, — я хочу, чтобы он узнал меня и успел понять, что безносая уже целует его. Ах, черт! — воскликнула она. — Паяльник забыла купить, не пальцем же к нему в жопу лезть. Ладно, положимся на вдохновение, — пробормотала она под нос.
— Блин! — выругался я, подвернув ногу на втором же шаге. — Долбаные каблуки!
Грохот музыки был слышен уже на улице. Фейсконтроль моя улыбка благополучно прошла, о кукле и говорить нечего.
Внутри было почти темно, жарко, сильно накурено, пахло марихуаной и кокаином, в сполохах цветомузыки мелькали извивающиеся фигуры и искаженные лица. Грохотало так, что сказанных в самое ухо слов было вообще не слышно. Вот он Ад! Я в восхищении поднял руки вверх и что-то громко заорал.
— Не отвлекайся, — кукла ткнула меня кулаком в живот.
Наследника мы нашли в следующем зале, там было чуть тише и обстановка поспокойней. Тусклый свет стоящих на столиках ламп тонул в клубах плавающего по залу дыма. Голые до пояса официанты потными призраками скользили в полумраке.