Прогулки по музеям с Ириной Кленской: Семь вечеров в Третьяковской галерее
Шрифт:
Ей исполнилось тридцать семь лет, у неё было трое детей, но она вела себя дерзко и совершенно свободно. Взгляд её чудесных глаз, тёмно-васильковых, страстных, притягивал, пугал, мучил. Она играла чувствами Врубеля, смеялась над ним: то приближала к себе пылко, то холодно отталкивала. Врубель страдал мучительно, даже пытался покончить с собой.
Константин Коровин рассказывал… Как-то летним жарким днём они с Врубелем пошли купаться. «Что это у вас на груди белые большие полосы, как шрамы?» – поинтересовался Коровин. «Это шрамы, – ответил Врубель, –
Лебедь – символ вдохновения: можно взлететь, возвыситься, но и пасть в тьму.
Не та ли Дева-Обида плещет лебедиными крылами на синем море перед днём великих бедствий? И все дни и ночи налетает глухой ветер из тех миров, доносит обрывки шёпотов, криков, слов на непонятном языке.
Мы не слышим, а гений – тот, кто сквозь ветер тайн расслышал эти вздохи, эти слова. Время – лишь лёгкий дым.
Врубель мечтал о Надежде, о своей жене, возлюбленной, писал её – светлую, лёгкую, нежную. А нарисовал другое лицо – казалось бы, давно забытое. Если вглядеться, даль ещё темнее: образ дочери той первой возлюбленной видим мы, дочери Елены – коварный, фантастический, чарующий, уводящий… в какие дали, в какие бездны?..
Блок любил эту картину, «Царевну-Лебедь», и боялся её – репродукция картины висела в кабинете поэта.
«Мы опять расплещем крылья,Снова отлетим?И опять, в безумной сменеРассекая твердь,Встретим новый вихрь видений,Встретим жизнь и смерть!».Одно видение всю жизнь преследовало Врубеля – странный зов мрачных сил манил, очаровывал, смущал. Каждое утро Врубель приходил на выставку «Мира искусства» и дописывал свою мучительную картину – «Демон поверженный». Лицо Демона становилось всё страшнее и страшнее.
«Я с ужасом видела каждую перемену, – вспоминала Екатерина Ге, супруга знаменитого мастера. – Были дни, что “Демон” был очень страшен, и потом опять появлялись в выражении лица Демона глубокая грусть и новая красота»…
Врубель радовался: теперь Демон не повержен, теперь он может лететь.
Существует предание: Демона нельзя рисовать, актёрам нельзя изображать его на сцене – жестокое наказание ожидает рискнувших.
Врубель рискнул: Демона не понимают, он – душа, которая ищет примирения страстей, и он не находит выхода, не справляется со своими сомнениями.
Первый Демон у Врубеля появился в молодости в Киеве. В дождливый мрачный день Врубель впервые увидел Его…
«Я пришел навестить Михаила, – вспоминал отец художника. – Любовный скандал унизил его, он был совершенно без сил, в отчаянии рисовал Демона с глазами женщины, мучившей его. Демон этот показался мне злою, чувственною, отталкивающею… пожилой женщиной».
«Это было лицо Эмилии Праховой.
Врубель хотел сжечь холст, сжечь Демона, но не смог.
Прошло десять лет. Демон не появился в снах. Врубель счастлив, спокоен, женат, любим, родился чудесный долгожданный сын.
«Как-то ночью я услышал тот голос…», – Врубель испугался… Начал рисовать нового Демона: «Он – не злой дух, он – страдающий, скорбный, но Дух властный и величавый».
Страшные испытания обрушились на Врубеля: умирает сын, наступает глубочайшая депрессия, изматывают страшные сны, видения. Он слепнет, но продолжает рисовать. Кажется, что Князь мира сам позирует ему.
«Демон явился ко мне во сне и потребовал, чтобы картина называлась “Икона”. Я не мог противиться», – объяснял своё состояние Врубель.
«Врубель стал быстро продвигаться к пропасти», – замечает Александр Блок.
Выставка 1902 года стала его последней выставкой. Он не смог закончить портрет Того, кто являлся ему.
«Моя дорогая, – пишет Врубель жене, – спаси меня от моих демонов».
Художника поместили в психиатрическую лечебницу. Он ослеп. Целыми днями молчал, плакал, слушал музыку. Каждый день его жена, Надежда Забела-Врубель, навещала его и пела для него. Он тихо улыбался, начинал рисовать.
Творческая сила пережила всё. Человек умирал, разрушался, а гениальный мастер продолжал жить.
«День ещё светит на вершинах, но снизу ползёт синий мрак ночи. Конечно, ночь побеждает, конечно, сине-лиловые миры рушатся и затопляют окрестность. В этой борьбе золота и синевы совершается обычное – побеждает то, что темнее; так было и есть в искусстве… – размышлял Блок. – Тех миров, которые видел Врубель, мы ещё не видели».
Странные бывают сближения… В 1856 году в немецком городе Карлсруэ вышло в свет первое издание поэмы Лермонтова «Демон». В этом же году в Омске родился Михаил Врубель.
Пройдёт много лет, и в 1891 году Пётр Кончаловский закажет Врубелю иллюстрации к поэме Лермонтова. И с тех пор мятежный дух не оставляет художника в покое, мир становится для него бесконечной радостью и бесконечным мучением. Но где же брать силы для светлых снов?
Как знать, может быть, Врубель, как выразился Блок, «оставил нам своих демонов как заклинателей против лилового зла и тёмных ночей…».
Рядом с «Демоном»… сны нежные, цветные, таинственные. Врубелю они иногда снились, и он спешил превратить их в реальность.
Любовь, мечты, и лилии, и розы – все ложные, обманчивые грёзы…
«Принцесса Грёза» – поэма Эдмона Ростана о причудах любви – волновала Врубеля.
Принц Рюдель влюбился в принцессу Мелисинду. Он никогда её не видел, но слышал о красоте, уме, доброжелательности девушки. Он слагал в её честь стихи, гимны и, наконец, решился отправиться к ней, к своей мечте.
Путь – долгий, силы покидают принца. Он гибнет, но успевает увидеть её, свою мечту: в белых одеждах, с белой лилией она склоняется над ним.