Прогулки по набережной
Шрифт:
— Гарри, я, конечно, сегодня впервые увидел Мэри, но я уверен, что такой-то случай он предусмотрел! Так что завязывай с этой хренью и скажи мне — ты что, боишься?
— И это тоже, — с достоинством ответил Гарри. — Страх понятен. Кроме того, я не могу быть для организации так же полезен, как и раньше, и…
— У всех свои недостатки, — буркнул Эггзи, прикрыв глаза. — Ты больше не можешь стрелять с двух рук, носить костюм Бонда и трахать телочек на каждой миссии, если я правильно понял, чем ты занимался,
— Эггзи, — Гарри поморщился. — Я намерен заняться твоим культурным образованием в ближайшее время.
— Что? — Эггзи поднял брови и вдруг увидел, что бутылка виски почти пуста. — Нет, серьезно, Гарри, это комплексы? Я уже не тот, бла-бла-бла… Брось.
— Никогда не сравнивай агентов Кингсмен с персонажами мистера Флеминга, — сурово отрезал Гарри, снова глядя в потолок. Эггзи скорчил рожу:
— По-моему, я в самое яблочко попал.
— У меня никогда не было таких самоцелей, — Гарри выглядел по-настоящему раздраженным. Эггзи вдруг усмехнулся:
— Подумаешь. Костюм на тебе сидит по-прежнему отлично. Я почти научился завязывать твои чертовы галстуки, Гарри, я вот только научусь причесывать твой сраный веник на голове и каждое утро я буду привозить своего Бонда на колесиках на работу. Ты будешь великолепен… я примотаю тебе скотчем пистолет к подлокотнику, м?
— Эггзи, — Гарри почти смеялся, по крайней мере, у него заблестели глаза. Эггзи облегченно плюхнулся поперек его неподвижных ног и выдохнул в покрывало:
— Что? Я серьезно, Гарри. Уверен, у тебя и так неприлично большая пенсия, но все же… неужели не скучаешь?
— Я уже говорил, — негромко выдавил Гарри. Эггзи открыл глаза и повернул голову:
— Что тогда?
— Я не хотел бы это объяснять.
— Да, мне, наверное, не понять, — закатил глаза Эггзи. — Хотя ты знаешь, однажды я упал с брусьев, и так ебнулся головой, что у меня руки и ноги отстегнулись на пять минут просто… я думал, я никогда их больше не почувствую.
— Воображаю твой ужас.
— Мне было шестнадцать! Прикинь, первая мысль — я проснусь утром со стояком, и у меня даже подрочить нечем!
— Немыслимо.
— Ты издеваешься, да? — Эггзи приподнялся на локтях, глядя на Гарри. Гарри смотрел на него со странной легкой улыбкой.
— Отнюдь. Твой страх более чем понятен любому мужчине и практически в любом возрасте…
— Ты скучаешь по этому? — Эггзи снова медленно сел и прищурился. — Ты не контролируешь тело, но оно же живет, вот допустим, пришла Энн, твоя массажистка, или там Рокси неловко нагнулась перед твоим креслом, и ты такой — упс…
— Не то чтобы я скучал именно по неловкости таких ситуаций, — благодушно признался Гарри самым светским тоном. — Но беспомощность порой удручает.
— Так реакция есть! — хохотнул Эггзи. Гарри терпеливо прикрыл глаза:
—
— Часть возбуждения, — мудрым тоном завел Эггзи, — всегда в голове.
— Ты совершенно прав.
— То есть, ты точно можешь знать, в какой момент твоя нижняя часть выражает энтузиазм? — Эггзи было не по себе от того, куда зашла беседа, но все было лучше, чем дурацкая болтовня о долге Гарри и шансах Эггзи на лучшую жизнь. Его все устраивало.
Гарри неопределенно кивнул:
— В некоторой степени мне доступно и возбуждение, и удовольствие.
— Грязные фантазии? — Эггзи пошло поиграл бровями. Гарри вдруг скользнул по нему хитрым взглядом:
— В том числе.
— Да ты кокетка, Гарри, — Эггзи нетерпеливо закатил глаза. — У меня ощущение, что я пытаю шпиона.
— Оно тебя не подводит, — весело сообщил Гарри. Эггзи с присвистом выдохнул и улегся на его кровать рядом, вытягивая ноги поверх одеяла.
— Давай, колись, секрет за секрет.
— Эрогенные зоны, — монотонным голосом заговорил Гарри, — есть на всем теле, включая голову. Уверен, тебе об этом отлично известно. Тело человека умеет до определенного предела искать замещение отказавшим функциям, так, слепые люди развивают сверхслух, скажем, и тут примерно та же ситуация… уверен, ты представил себе сейчас нечто немыслимое и непечатное, Эггзи.
— Да, Гарри, — давясь смехом, пробормотал Эггзи. — Хуй на голове, что-то вроде того.
— Я бы попросил тебя в таком случае не представлять себе в качестве подопытного объекта именно мою голову.
— Гарри, — простонал Эггзи, хохоча, — боже. «Не думайте о слонах»…
— Я рад, что смог тебя позабавить, — невозмутимо произнес Гарри. Эггзи, отсмеявшись, перевернулся на живот и пристально уставился в его лицо.
— Прости. Итак?
— В моем случае, самые приятные ощущения вызывают прикосновения к шее. Чем ближе к краю потери чувствительности, что любопытно, тем сильнее.
Эггзи завис, разглядывая его, машинально опустил взгляд на его шею и шумно закашлялся.
— Ты в порядке? — спокойно спросил Гарри, изучая потолок. Теперь, кажется, была его очередь веселиться.
— А… а как ты выкручиваешься?
— Мне, как и многим людям, снятся сны определенного характера, — поделился Гарри. — Насчет тактильных ощущений… есть, безусловно, некоторые трудности, но джентльмен способен с подобным смириться.
— Боже, — Эггзи потер глаза рукой. — Ты… ты пиздец, Гарри. Со всем уважением.
— Я оценил, что бы это ни означало, — кивнул Гарри. Эггзи, не в силах затормозить, потянулся и провел пальцем поперек его горла.
— Нет, правда… воротники? Галстуки, эм, я не знаю… или, когда я тебя мою в душе, ты втихушку тащишься?