Прогулки по набережной
Шрифт:
— Использовать тебя или еще кого-то подобным образом было бы недостойно, — прохладно отрезал Гарри. Эггзи поспешно кивнул, шумно сглотнув, и погладил пальцами по его шее, от яремной впадины до уха и обратно вдоль надувшейся жилы. Коснулся кадыка, наблюдая за лицом Гарри. Гарри прикрыл глаза.
— Наигрался?
— Нет, — тут же отозвался Эггзи и погладил тыльной стороной ладони мягкую кожу под самым подбородком. — Это странно. Ощущение, что я лезу в трусы другому мужику…
— Именно этим
— И как ему, нравится?
— Кому?
— Мужику.
— Эггзи. Прекрати это.
Эггзи потянулся и коснулся губами солоноватой кожи. От Гарри пахло его мылом и лекарствами, а во впадине под горлом, чуть горьковато — потом. Эггзи провел приоткрытым ртом по напрягшемуся горлу и, совсем сдурев, чуть прикусил кожу там, где шея переходила в плечо, на самой границе чувствительности, как сказал Гарри.
Гарри прерывисто выдохнул и дернул головой, пытаясь уйти от касания.
— Эггзи!
Эггзи, словно очнувшись, шарахнулся и быстро сел.
— Прости. Я просто…
— Не делай так больше, будь добр, — произнес Гарри ровным голосом. Он плотно сжал веки и поджал губы в тонкую линию. — Я понимаю твое любопытство, но уверен, ты можешь без этого обойтись. Забавляться беспомощностью другого человека в высшей степени недостойно…
— …джентльмена. Я понял, Гарри, я не идиот. Прости. Повело. Мы ведь твой виски допили, как-никак, — Эггзи неловко потер лоб рукой. — Прости. Я свинья.
— Забудем, — Гарри открыл глаза. — Эггзи, я бы хотел, чтобы ты выполнил одну мою просьбу.
— Какую? — Эггзи смерил его хмурым взглядом. — Если ты попросишь меня подумать о себе и позвонить Рокси, эм, Ланселот, то иди-ка ты, я уже сказал…
— Я попрошу тебя пойти и выпить чего-нибудь горячего, Эггзи. И принять профилактические меры против простуды. Скажем, сунуть ноги в таз с горячей водой, или принять согревающую ванну.
Гарри говорил странным голосом, и Эггзи почувствовал, как по его лицу против воли расползается глупая ухмылка.
— Да, Гарри.
Он сам не знал, какого черта.
Гарри уже сказал, для него не секрет, что Эггзи залез во все места в доме, куда ему лезть не следовало. Не то чтобы осведомленность хозяина разрешала продолжать в том же духе.
Просто… Гарри сказал, что хотел, чтобы Эггзи докопался сам до всего и сразу.
И он докопался, правильно же?
Эггзи замер, занеся пальцы над клавиатурой ноутбука.
Пароль он знал.
Он знал слишком много, чтобы выпутаться, и чересчур много, чтобы остаться в стороне, там, где он сейчас.
Нет, он никуда не собирался, но знать, кем был Гарри, и не попробовать узнать чуть больше было просто… глупо. Так
Наверное, там, где Гарри работал, нужны были такие люди.
Откуда-то он отлично знал, что безрассудство, граничащее с безумием, скорее всего, наказуемо там, где Гарри работал, но не возбраняется самим Гарри.
В конце концов, он просто хотел знать.
Рабочий стол был усеян ровными строями папок без названия, и Эггзи несколько завис.
Серьезно, чего он ждал? «Шпионская жизнь, 2015»?
Эггзи открыл первую, уже жалея, что вообще за это взялся.
Коллекция видеофайлов была запаролена, как у заправского ценителя порно, и Эггзи прикусил губу, давя смешок. Недавний разговор про замещение не шел у него из головы, наверняка, Гарри и правда нужен был богатый видеоряд…
До него не сразу дошло, что в архивах записи событий могут идти в обратном порядке, от последнего к старым, когда он открывал первое видео в папке.
Это было видео последней миссии.
Откуда он это знал?
Эггзи понятия не имел, было что-то неприятно-прохладное в том, как Гарри говорил и что делал.
Эггзи смотрел на мир глазами Гарри, через очки на его носу — те же, которые надевал на него Эггзи каждое утро, черт, он должен был хоть раз примерить их, дурачась! Все разом стало бы проще, наверное.
Гарри говорил с Мерлином, сидя в самолете и глядя в иллюминатор — Эггзи видел стелящиеся облака и красный край неба, огромного, каким оно никогда не бывает с земли.
Гарри двигался.
Он брал бокал с водой рядом с сиденьем, поправлял брюки, чистил оружие — легко, как-то пугающе обыденно, перебирал какие-то бумажки — Эггзи не вглядывался, он рассматривал мелькающие в поле зрения руки, ноги — подвижные, несмотря на то, что Гарри следил за собой. Он словно выверял каждое движение, тщательно отмеривая, но делал это легко.
Гарри поправлял печатку на мизинце, постукивал пальцем по дужке очков и делал еще миллиарды движений, простых, но кажущихся Эггзи удивительными просто потому, что Гарри это мог.
Тогда еще мог.
Эггзи посмотрел на дату записи в углу видео — за сутки до Дня В.
Он не мог сказать, что ему не стремно — это было все равно что знать конец фильма, садясь его смотреть впервые, и знать, что финал будет несчастливым.
У него снова было ощущение, что он лезет в чужое белье, но теперь оно сопровождалось странным чувством, что у него есть на это право.
Ему казалось, Гарри хотел бы этого.
— Как там мисс Мортон? — даже голос Гарри казался другим, деловой и легкий тон, которого Эггзи у него никогда не слышал. Ответил ему Мерлин: