Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Перевезенцева Наталья А.

Обычай – провожать солнце на Елагином называли иногда «петербургской религией». Николай Агнивцев отмечал даже:

И солнце, как эффект финальный,Заходит с видом фатоватым.Для Петербурга специально —Особо – огненным закатом!.. [67]

А Георгий Иванов увековечил вид со Стрелки Елагина острова в таком стихотворении:

Балтийское море дымилосьИ словно рвалось на закат,Балтийское солнце садилосьЗа синий и дальний Кронштадт.И так широко освещалоТревожное

море в дыму,Как будто ещё обещалоКакое-то счастье ему. [68]

67

Николай Агнивцев. «На Стрелке».

68

Георгий Иванов. «Балтийское море дымилось…».

Царской резиденцией Елагин остров перестал быть после смерти Николая I, но оставался императорской собственностью. Одно время он использовался, как летняя дача премьер-министра. В частности, здесь летом жил Петр Столыпин. Но, говоря «Острова», мы сразу же вспоминаем имя Александра Блока.

Вновь оснеженные колонны,Елагин мост и три огня.И голос женщины влюбленной,И скрип песка, и храп коня.

Стихотворение называется «На Островах», и вот интересно: какой из трех Елагиных мостов имел в виду Александр Блок? Мне кажется, что 1-ый Елагин мост, потому что «оснеженные» колонны – это Елагин дворец! А только с 1-го Елагина моста и можно его увидеть.

После революции дворец побывал музеем, но недолго. К сожалению, он утратил очень много из своего внутреннего убранства. Дворцовая мебель передавалась в другие музеи, учреждения, даже просто распродавалась. Так, в Большом театре в Москве, в помещении дирекции, до сих пор стоит гарнитур из Елагина дворца. А какую-то часть мебели обнаружили аж в Словакии, куда она попала в 1930-е годы. Когда в 1932 году создали ЦПКиО, то во дворце открыли однодневную базу отдыха, что, конечно, дворцу на пользу не пошло. Переделали и павильоны. В Музыкальном был молочный буфет, в Конюшенном корпусе – ресторан, в Кухонном – база отдыха пионеров и школьников. Конечно, приспосабливая остров под место массовых гуляний трудящихся, перепланировали дорожки, построили новое здание ресторана, летний театр и т. д. На Стрелке соорудили гранитную террасу по проекту архитектора Л. А. Ильина. Террасу украсили два льва на каменных постаментах. А в одной из аллей балансировала на буме грациозная бронзовая девочка… [69]

69

Статуя «Девушка, идущая по буму» (1936 год, ск. Е. А. Янсон-Манизер).

ЦПКиО по-прежнему остается популярным местом отдыха, но я бы все же перенесла с острова аттракционы и убрала репродукторы. Остров, мне кажется, должен остаться заповедным местом. Хорошо бы провести реставрацию павильонов, почистить пруды (как при Елагине, спустив воду)…

Сейчас здесь проходят массовые гуляния, праздники… Не уверена, что это идет на пользу дворцу и парку. Да, вот еще интересный момент истории острова – в 1998–1999 годах летом здесь проводился эксперимент: изучение адаптации макак лапундеров (Macaca nemestrina) к полевым условиям жизни при переселении из клеток Ленинградского зоопарка на Елагин остров в ЦПКиО. Группу макак лапундеров из Ленинградского зоопарка помещали на срок 35 и 34 дня на один из островов в ЦПКиО. Основными задачами этой работы были: а) изучение процессов адаптации обезьян, родившихся и выросших в зоопарках, к условиям природной среды Северо-Запада России; б) изучение социального, пищевого, предметно-орудийного поведения обезьян разного возраста в условиях воли.

Помню, что любопытные отдыхающие так и норовили подобраться поближе к тому острову, где жили макаки, хотя это было небезопасно.

Вот такой наш Елагин – и дворцы, и цари, и Блок, и графиня Самойлова, и макаки лапундеры. Остается только вспомнить стихи Николая Агнивцева:

Тот самый сухопутный остров,Куда без всяких виз французских,Вас отвозил легко и простоЛюбой извозчик петербургский…И в летний день, цветами пестрый,И в индевеющие пурги —Цвети, цвети, Елагин

остров,Цветок в петлице Петербурга! [70]

70

Николай Агнивцев. «В архипелаге».

Прощание с Гаусвальд?

Мы уже говорили, что для петербуржцев, ленинградцев – «поехать на Острова» – всегда означало: поехать на Елагин, Каменный или Крестовский… Три острова – рядом, но судьбы у них совершенно разные, [71] . [72]

Каменный остров – средний по величине из трех островов. Происхождение названия вроде бы понятно: от какого-то камня или камней. Первый историк Петербурга Андрей Богданов пишет: «Почему сей остров назван Каменным, о том неизвестно, но разве по сим двум догадкам:

71

Марков В. И. Кировские острова. Л., 1965.

72

Витязева В. А. Каменный остров. Л., 1991.

что близ ево в Малой Неве лежит в воде камень болшой, которой из воды виден, и оной от течения реки немалую струю производит на воде;

или на нем было сперва много лежащих каменьев». [73]

Единственным свидетельством тех времен остается дуб, по преданию, посаженный Петром Первым. Он недавно погиб, но рядом, из его желудя, прорастили новый дубок, так что традиция «петровского дуба» не прервалась. Вообще, легенды все время приписывают Петру страсть сажать дубы, везде, где только можно. Видимо, это объясняется тем, что дуб – символ мощи, величия, царь деревьев. Значит, царю его и сажать…

73

Богданов А. И. Описание Санктпетербурга. 1749–1751. СПб., 1997.

Место, где рос дуб, посаженный Петром. 2013 год

Остров был сначала во владении великого канцлера Г. И. Головкина. Есть предание, что Каменный остров Головкин получил в дар от Петра за победу над шведским флотом в устье Невы в мае 1703 года. А Михаил Пыляев пишет о нем, что «граф Головкин ловко умел лавировать между опасными интригами тогдашних царедворцев и пережил превратности петербургских карьер, мирно смежив очи в своем дворце». Дом Головкина был единственным тогда домом на Каменном острове, и стоял напротив Аптекарского острова. Можно представить, что это была обычная усадьба петровского времени – небольшой дом, обширный сад, обязательный огород, ферма. На ассамблеях у Головкина часто бывал Петр, о чем сохранились записи в царском путевом журнале.

Благоустройством острова вплотную занялся следующий владелец острова – канцлер А. П. Бестужев-Рюмин. Кстати, названия близлежащих Новой и Старой Деревни появились как раз в период работ на острове. Бестужев-Рюмин переселил на берега Невы крестьян из своих украинских имений. Они-то и построили большой деревянный загородный дом, разбили парк, укрепили берега. На острове появились охотничьи домики и даже «воксал», где желающие могли поесть ухи из только что выловленной рыбы. Кстати, здесь же находилась и тоня, любой желающий мог за 1 руб. 50 коп. закинуть невод. Были на острове и модные в те времена парковые затеи: павильон «Эрмитаж», дорожки, стриженые боскеты.

В 1775 году Екатерина II дарит остров наследнику великому князю Павлу Петровичу. Он очень любил эти места. По его повелению на месте деревянного дворца Бестужева-Рюмина строится каменный дворец, названный Каменноостровским (набережная Малой Невки, 1). На его освящение в 1787 году написал стихи Державин.

Автор дворца долгое время был неизвестен, но вот в последнем справочнике КГИОПа появилось имя Юрия Фельтена. Сохранился и сам дворец, и служебные корпуса с воротами. А неподалеку – любимая церковь Павла I – церковь Иоанна Предтечи. Ее-то уж точно построил Фельтен в модных тогда готических формах. Собственно, это часовня при дворце – романтическая и в то же время очень простая. Стрельчатые окна, кирпичные неоштукатуренные стены, внутри – «готические» своды.