Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!
Шрифт:
"…кровь широкою рекой
по клинку течёт булата!
Люди гибнут за металл…"
Как такое может быть? "От металла" погибнуть — да, возможно, об этом только и разговору, бомбы из железа делают, они взрываются, подлые, помню, и осколками убивают людей… Это понятно, об этом совсем недавно только и разговоров было. А как "люди гибнут "за металл"? Неправильно поёт певец!
Рви, рви травку, мальчик, набивай "информационный мешок памяти"!
Когда-нибудь, если уцелеешь на этом "балу", вооружённый знаниями, займись
Патефон продолжал дарить музыку, и музыка была классом выше, чем те песенки, что услышал от матери на уроках "начального музыкального образования". Пластинка с высоким художественным надрывом и с уклоном в жестокость пела женским голосом:
"Погиб аул,
а с ним — два брата!
Погибли девы и друзья!
А с ним коней…"
заезженная пластинка не вносила ясности о дальнейших событиях в ауле: кто и что погибло… В следующих словах слышалось и "богато", и "вата", но что могла делать "вата" в печальной и грустной песне — понять не мог. Знал точно, что коней "из ваты" не бывает, кони из ваты — нелепость. А пластинка голосом великой певицы продолжала рвать душу:
"…один, один, оди-и-и-н оста-а-а-а-лся я!"
Что такое "аул"? Кто с ним так жестоко расправился? По какой причине? С чего всё началось? — пластинка не говорила ни слова. Вот так всегда у нас!
Прицепился к сестре с единственным вопросом:
— Кто поёт? — на то время она знала грамоту и, посмотрев на чёрный диск, ответила:
— Вяльцева.
Кого ещё "потеряла" великая певица в песне времён "покорения Кавказа" — не знаю и ныне. В пластинке не указывался конкретный район, где могли бы происходить воспеваемые события: Кавказ не мал! Целиком его "покоряли", или часть?
— Кто будет тот певец, кто повторит песнями Вяльцевой "покорение Кавказа"? — бес немедля вылез со справкой:
— На то время, когда ты душевно страдал вместе с Вяльцевой, героев песни не было в живых. Их дети успели основательно состариться. В общем, и в целом наблюдается смешение исторических событий.
Когда армии фюрера двинулись в сторону давно "погибших аулов" и старейшинам показалось, что пришло время избавиться навеки от "кяфиров и гяуров" с севера, то они быстренько нашли белого коня, такого же цвета бурку с папахой и поднесли подарки "освободителю". После дачи "взятки" сделали предложение:
— Мы тебе — подарки, а ты нам — свободу от "гяуров" — велась ли речь о нефти, на которой сидели тогда старейшины уцелевших аулов — этого ни бес, ни я не знаем.
— И что? Фюрер согласился?
— Кто бы ни согласился? Такие пустяки, как белых коней и остальные причиндалы не каждый день дарят за пустяк с именем "свобода"!
— Чем отдарил фюрер? Старейшины получили свободу?
— Нет, не успели. Не на того поставили в тотализаторе с названием "война". Не оправдал фюрер надежд старейшин. Знаешь, как закончил фюрер время пребывание в мире сем. Не тому они белого коня дарили. С ними случилось, как в вашей поговорке: "и
За фюрера с ними рассчитался "вождь, друг и учитель всего советского народа": после несбывшихся мечтаний фюрера о захвате Кавказа и мечтаний старейшин о свободе, "советский вождь" за сорок восемь часов приказал вывезти население всех аулов в просторные казахские степи на вечные времена. Заменил им горы родные на чужие степи, чтобы знали впредь кому и какие подарки делать. Наконец-то "покорение Кавказа" совершилось полностью, и всё можно было бы закончить проигрыванием пластинки с голосом бессмертной Вяльцевой:
"Погиб аул…"
— Не помогло! Всё "вернулось на круги своя": ныне старейшины аулов, по слухам, продолжают выращивать белых баранов на бурку новому освободителю….
— … и выращивают ещё одного белого жеребца. Тайно отковали кинжал в подарок тому, кто освободит их от "кяфиров" с севера. Ждут и надеются.
Сегодня пластинка с записью Вяльцевой — раритет, "антик". О ней могут знать только большие "специалисты по музыкальному винилу": старым пластинкам.
Запоёт другая "вяльцева" о погибших аулах ещё раз? Или ограничатся древней пластинкой? Имя героя, кто решит проблему кавказских аулов, погибших братьев, дев и коней? Не похож ли и Кавказ на торфяники, что постоянно горят "ежелетно" вокруг стольного града?
"Музыкально-образовательный" агрегат по имени "патефон" подарил и другую песню:
"Ревела буря, дождь шумел,
Во мраке молнии блистали!
И беспрерывно гром гремел!
И ветры в дебрях бушевали!"
Из четырёх первых строк песни, были понятны слова о дожде, молнии и громе. Всё остальное было непонятным. Половину смысла в следующем куплете не понимал:
"… — о, спите, спите!" — мнил герой —
друзья под бурею ревущей!
На утро глас раздастся мой
на подвиг и на смерть зовущий!"
На эту мелодию мать пропела иные слова, ещё менее понятные, чем те, что исходили с чёрного диска:
"Ревела баба: муж побил!
Штаны измену доказали!
А он стоял всё под окном:
Собаки выйти не давали!
Патефон пробыл недолго и был "съеден" как съедалось всё в то время. Прекрасные времена поедания всего, что поддавалось обмену. Сегодня наше прекрасное, родное и древнее слово "обмен" подменили паскудным иностранным, ничего не говорящим словом "бартер". Ничего, более гнусного, и придумать было невозможно, такое деяние следует уровнять с наихудшей формой предательства, по тяжести не уступающей "измене родине"!
Дарю рецепт, как научить людей понимать прекрасную музыку: принудите детей возрастом от пяти и до десяти лет в зимние месяцы безвылазно сидеть в четырёх стенах и терзайте их слух классикой. "Скормите" им за месяц лучшее, что было создано творцами музыки с мировыми именами в исполнении великих певцов и музыкантов.