Прогулки с бесом. Том первый
Шрифт:
Кабинет, где работники на Рейх получали первые марки, находился в одном конце коридора, а в другом, с окном на улицу, стоял товарищ, не имевший отношения к процедуре выдачи марок, и злыми глазами поглядывал в сторону счастливчиков.
Товарищ у окна не входил в число претендующих, но чего было пялить зрение на счастливчиков - хотелось знать, и медленно двигаясь к окну - приблизился к товарищу не ближе пары метров. Не прогадал и услышал ни к кому не адресованное шипение:
– Суки, на немцев работали, а теперь ещё и компенсацию им подавай!
– у товарища была такая злобная рожа, что, казалось, вот-вот в одиночку кинется на претендентов и вытолкает всю эту нагло-тихую публику,
Товарища понял после вселения беса:
– Верой и правдой служил "великому делу построения коммунизма", а результат нулевой: маленький чин с такой же оплатой, никаких наград плюс ноль внимания верхов. Есть отчего шипеть, а эти скромники работали на врагов за валюту!
Имея провокационную натуру всё же копать до корней мировой несправедливости не решился: мог откопать драку в общественном месте с последующим удалением из валютного клондайка
Нужен скандал с участием органов правопорядка (милиция) если находишься в шаге от дверей помещения, где вот-вот добрые дяди и тёти обрадуют первой и единственной инозёмной валютой за прошлое? Нет. Раз. Два: разве добрая затрещина очистит шипящего товарища от уверенности, что пришедшие получить крохи за прошлое не
враги? Ещё одно "нет".
– Какой скандал, если денег иностранных не получил?
– ... а получив - немедля лишился, милиция очистила с пояснением:
– Пребывал в состоянии алкогольного опьянении, спровоцировал драку с работником госучреждения, достоин задержания на пятнадцать суток... Пусть скажет "спасибо" что двух недельные заключения отменены... Какие марки? Меньше пить нужно, потерял марки - милиция-то наша, "плоть от плоти народа"
– Наверняка шипящий был из числа "верных и преданных товарищей". Морда злая, вид у дяди такой, будто кровные денежки раздавал.
Ненаблюдательный человек без труда мог показать тех, кто пришёл получить компенсацию за прошлое и на тех, кто не бывал в заграничном рабстве: у первых на лицах проступали следы от яда с названием "западная культура". Как однажды отравили - так до конца жизни остались отравленными. Какая выдержка, терпение, молчаливость! Вот он во всей красе чужой Ordnung!
– и поддавшись влиянию беса, не раздумывая, задал один вопрос трём женщинам:
– Уважаемые Frau, если удариться в фантастику и сегодня отправить вас, как прежде, в "проклятую" Германию? Согласились на служение Рейху? Прежний Рейх сгинул, пропал, но Германия-то осталась?
– первая отвечавшая, худая и плохо одетая женщина что-то невнятно и зло буркнула, приняв за провокатора старой, совецкой выучки, сексота, засланного органами, другая, рядом, промолчала, а третья ответила:
– Мы бы с радостью, да только кто нас туда таких возьмёт!
– более ужасного финала древнего пребывания совецких людей в рабстве" быть не может!
– отчего женщина отвечала не за себя, но "мы" выяснять не рискнул.
– Ну, и как понимаешь жалобный вопрос женщины?
– Просто, как закон, как математическую формулу, как аксиому, как... Сужу по себе: с удовольствием вернулся в военное детство, полуголодное, с набором страхов и с риском лишиться проживания в самом прекрасном из миров. Что-то похожее на афоризм родилось...
– ... и?
– Любая юность прекрасна, юность не бывает ужасной, а, вот старость, пусть и шикарная, никогда не обойдёт юность.
– Пожалуй... Старость, печальна, часто и ужасна, а юность всегда и только прекрасна! И та женщина, из интервью, хотела вернуться в юность... В чужую, рабскую юность... А ты, бесяра, большой негодяй и циник: спровоцировал задать нехороший вопрос бедным женщинам! Попутно и меня
– Тебя-то с чего, разве не компаньоны? Раз. Два: мы выше чувств и эмоций, мы пишем и обязаны быть бесстрастными - какой раз помянул бедность и отсутствие средств на визит к изгонятелю бесов! Имей деньги - ни минуты не потерпел чуждого влияния на сознание своё! Твоё влияние, милый бесяра, во стократ сильнее и ужаснее бывшего идеологического отдела ЦК КПСС - тьфу, чёрт, как бы ни сглазить! Как только появлялась мысль: "получу иностранную валюту - тут же, всю, до пфеннига, потрачу на изгнание беса"!
– и внутренний товарищ умолкал на срок не дольше суток. Боялся, скотина!
Кто сегодня обладает правом задавать провокационные вопросы о прошлом?
– вроде все равны, но с чего-то провокационные вопросы не рождаются, истощилась почва, а тогда в озвучивании вопросов к бывшим работникам на Рейх пошёл дальше, чем науськивал бес:
– Напрасным был приход древних врагов на вашу землю?
– Понятное дело, чего спрашивать?
– двусмысленный ответ, непонятный, а, может, и более, чем двух. Уклончивый.
– А что скажете о прибавке к пенсии от государства за прошлые страдания? Стоило пострадать тогда, чтобы сейчас получать больше? Понятнее: прошлые страдания "хороши", или "плохие и тяжкие"?
– !?
– Последний, пустяковый вопрос от меня, не от Фонда: компенсация восполнила прошлые страдания и муки, коим подверглись когда-то от врагов?
– ответа не получил, и по физиономии - тоже...
Вот оно, возмездие! Прежние враги выставили сами себе счёт за прошлое и оплачивают его. И морально страдают шесть десятков лет за прошлые деяния.
Помимо беса, "через голову", собираюсь предъявить прошлым врагам счёт от имени многих тысяч людей, коих развратили чуждой культурой и показали возможность жить иначе. Принимать увиденное, или проходить мимо дело каждого, но что можно жить иначе - побывавшие рабами совецкие люди убедились, а убедившись - испортились, и порча не сотрётся до ухода в мир иной даже и в старческой памяти. Что и ужасно. За порчу памяти никакими марками врагам не отделаться, память марками не уничтожить, сходство с приручением дикого животного с последующим изгнанием в естественную среду обитания.
Вторая причина, по коей многие соотечественники не желают покидать пределы отечества:
– Куда возвращаться ? К старому корыту?
– вопрос о тратах на зарубежные поездки не поднимается, траты на поездки за рубеж относились к фантастике совецкого периода.
Вторая причина: побывавшие в оккупации как бы порченные, не совсем надёжные совецкие люди, а потому чёрт их знает, что могут выкинуть за пределами страны советов. Вдруг что-то хорошее из ужасного прошлого впомнится?
Время поедается занятиями, и пока наблюдал за пришедшими получать расчёт за прошлое и провоцировал вопросами работниц на Рейх - подошла и моя очередь войти в кабинет и получить расчёт. Валютой. Иностранной. Обогатиться.
Вошёл и огляделся: в маленькой комнате, до предела уставленной канцелярскими столами, за первым от входа, мужчина и женщина проверяли подлинность получателей. Почему двое? Боялись ошибиться, или не доверяли взаимно? Паразитировали на деньгах Фонда?
– Убери знак вопроса... Очевидно...
Второй стол рассчитывался валютой за прошлое, конец пути к обогащению, вот она счастливая встреча!
– получил причитающуюся сумму расчёта за прошлое, не проверяя и не заглядывая свернул иноземную валюту точно так, как и всегда сворачивал отечественную - пополам, и пожил в нагрудный карман рубашки. Alles, конец, встреча с радостью и счастьем состоялась, особы свободны, могут уходить... и ушли...