Прогулки с Бесом
Шрифт:
Были долгие и глубокие сомнения: дозволено залезать в прошлое Кузьмы Петровича, или не делать этого? И если влезать - как глубоко? Будучи пуганным прошлыми строгостями - настаивал на полном молчании, или на "упоминаниях вскользь", но бес вякал о не совсем хороших деяниях, кои совершил наш герой в прошлом. Мы бы и промолчали, но...
– ...но Кузьма Петрович сам виноват: вылез на экран ОРТ с жалобами на неисправный третий шейный позвонок и на притеснения со стороны латышей:
– "Тюрьмой за прошлые подвиги по защите "союза советских" грозят!" -
– "Забижают, проклятые!"
Опять ОРТ, опять оно! Тот, кто надоумил господина президента "навести мост" с бывшими советскими гражданами из Прибалтики - не иначе, как тайный враг! Друг не стал бы давать совет президенту:
– "Распроси, узнай, как живётся сегодня соотечественникам за рубежом?
– и без "моста" ясно было: плохо. Оно, не то, чтобы совсем плохо, но без должного, когда-то заслуженного в прошлом, удовольствия.
– Президент - хороший малый, простой и понятный, но почему тогда позволил лапердосовым надеть на себя "хомут обязательств" - непонятно. Как-то жалко стало "первое лицо в государстве", когда на него навалились бывшие советские граждане числом двое с кучей старческих
неизлечимых болячек:
– "Всё бы ничего в нашем житие, да геморрой, проклятый, замучил! Не мог бы "товарищ" президент посодействовать в замене третьего природного шейного позвонка на бессрочный? Из титана? Отказывать стал, проклятый, шею не повернуть! Как бы заменить за счёт метрополии?
У противных латышей операция по замене шейного позвонка дорого стоит, а пенсия - жидковата, не хватит на "ремонт" - просьбу Кузьма высказал бесхитростно, как было принято издавно в среде лапердосовых.
– Точный ход! Куда было деваться президенту от просьбы героя всех войн!? Грамотный "рыбак" Кузьма! Надо так ловко закинуть уду!
Одного в толк не возьму: зачем третий шейный позвонок из титана? Прожито "восемьдесят с гаком" лет, того и гляди "прощание славянки" исполнят, а он о каком-то позвонке волнуется!
– Ничего не понимаешь! Герои должны до последнего дыхания получать однажды заработанные почести, а все прочие, не герои, обязаны веки вечные помнить о шейных позвонках своих героев!
– Кузьма герой?
– Каких приискать, "герой" из героев, выше некуда! Могу рассказать такое, чего и ОРТ не знает!
– Не рискуем, не обвинят в "кощунстве"? Боюсь такого обвинения. Тебе что, до тебя не добраться, а вот мою плоть с говном смешать могут и "по стенке размазать". Добро, если бы по кремлёвской стене, а то ведь нет! Вот что важно! По кремлёвской стене - куда ни шло, вытерпеть можно, стоило бы гордиться!
– Могут размазать, вы "всё могущий" народ, не сомневаюсь. Но не бойся, с тобой я, а мы своих в обиду не даём.
И бес нашептал всё, что было в бесовском "досье" на Кузьму Петровича. Правду шептал, или лгал по извечной бесовской привычке - "выяснить не представляется возможным".
Моё дело - как можно точно, не утаивая
Глава 59.
Кузьме Петровичу Лапердосову,
герою явных и тайных войн посвящается.
Набрана под сильнейшим контролем напарника,
а потому купюры и поправки наборщика не прошли.
Анкета главного героя телемоста отечество-ближнее зарубежье коротки по пичине: в среде военных до сего времени долгие разговоры, но только:
– "Не положено"! "Есть!" и "Так точно!"
Ф.И.О - указаны выше, год рождения: тысяча девятьсот тринадцатый.
Место появления в свет указывать обязательно: вдруг не "наш"!?
Не следовало Кузе появляться в свет, не во время "ощасливил" мир появлением: через год началась "Первая империалистическая". Сама началась, как и все войны.
Описание сопливого, трудного и голодного Кузиного детства опущено. Наш герой был ушлый парень и быстро выбрал "правильное направление новой жизни". Настолько правильно, что к тридцать третьему году возглавил комсомол уезда. Как двигался к столь высокому посту и не сломал шею на пути продвижения - бес не сказал.
– Чего говорить? Из всего, что вещали с трибун "высокие люди" - Кузя понял одно: "трудящиеся будут жить "хорошо и щасливо", и каждый раз речи о "щастье трудящихся" вызывали опасный вопрос:
– "Когда"?
– у Кузи хватало ума и выдержки не позволять вопросу сорваться с языка.
– Мог бы и сам догадаться: или ты убивал и "раскулачивал", или тебя такое могло постигнуть. Кузя сообразил, что первый вариант - наилучший. В двадцать лет призван "охранять завоевания трудящихся" в ВЧК и становится "членом ВКПб". Организация жила под законом: "не убьёшь ты сегодня - тебя убьют завтра".
Позорная война тридцать девятого с соедями на северо-западе не коснулась Кузьмы: занимался "чисткой рядов" в другом месте. Каких рядов - об этом знал "вождь", а остальным знать - необязательно. "Принимал участие в ликвидации враждебных элементов": польских пленных офицеров в Катыни.
Следующая, личная война, была трудной и опасной: "надзирающий политработник" при командире "заградительного отряда". Защита "твердыни на Волге". Кого и от чего заграждал отряд - известно.
– Только необходимость, жестокая необходимость вынудила "отцов-командиров" создать заградительные отряды!
– с пафосом вопил бес. Оказывается, и такая необходимость когда-то была, но будет ли она в будущем - этого и бес не знает.
– Разумеется! Представь ситуацию: террористы-смертники известного окраса захватили пассажирский лайнер и ведут его на "сердце столицы" - Кремль? Что нужно делать?