Проходная пешка (Пришлые-4)
Шрифт:
– Если это и есть цена - могущество мне не по карману.
– Подумай сам, ученик: не погибнув, не возродишься. Но ради чего стоит пережить гибель? Власть?
– пустой звук! То, что ты зовешь чувствами? Но получив знание, ты будешь ими обладать - более яркими, сильными.
– Главный вопрос: зачем?
– Глупый вопрос. Зачем летает птица, если не затем, чтоб летать? Как продвигается твоя работа?
Тут лучше не блефовать, ежику ясно...
– О какой работе речь?
– А тот ли ты, за кого себя выдаешь?
–
– Я тот, кого ты хотел видеть. И я тот, кто я есть.
– А знаешь ли ты сам, кто ты?.. У тебя острая Сила. Я не случайно помог тебе выбрать место нашей встречи - но ты выбрал его сам. Присмотрись, ученик, подумай: стоит ради пригоршни праха отказаться от того, что ты пока не в состоянии представить?
Откуда-то изнутри поднимается, подступает под горло глухая злость:
– От тебя, Йокан Великий, даже этого не осталось. Ты мертв. Причем уже тысячу лет.
Он тихо рассмеялся:
– От меня остался я. Ведь мы же с тобой беседуем?
– Почему ты ждал меня? Почему был уверен, что я приду?
– Потому что ты пришел. Если б не сейчас - так через сто лет. Или через тысячу. Или другой ты.
– Но почему именно я?
– Ты всю жизнь работаешь бок о бок со мной. Тебе не мешало бы перечесть свой труд...
– Ты хочешь сказать, я - не совсем я?
– Ты - один из немногих, кто хочет, и один из очень немногих - кто может.
– Ошибка. Я знаю, чем мне придется расплачиваться.
Он кивнул:
– Кажется, ты привык называть это – «продать душу»?
– Не совсем. Я имел в виду некоторые необратимые изменения. Я перестану быть собой, стану просто одной из заготовок на конвейере, как...
– Ты хочешь сказать - как я? Может, отчасти ты и прав...
– Да нет, Великий, не отчасти. У тебя ведь даже облика своего нет. Тебя - такого, как вижу - я и придумал.
– Хм... Ты, пожалуй, умнее, чем я думал. А почему тебя это пугает?
– Потому что я - это я.
– Единственный и неповторимый, - с некоторым ехидством закончил он.
– Что ж... Давай поиграем?
– Предполагается, что я могу выиграть?
– договаривал я уже с пустым местом - Йокан пропал, как не было. Да что ж меня, глючит, что ли?
Обернувшись, я в этом практически убедился: за моей спиной в десятке шагов обнаружилась дверь. Самая обычная. С ручкой. Белая на фоне серого неба. Я опасливо приблизился, потрогал. Дверь как дверь, только почему-то не ведет никуда. А вдруг ведет?.. Я набрал в грудь воздуха, перешагнул через порог.
Ничего не случилось - вокруг та же самая каменистая пустыня. Дурацкие у Йокана шуточки... Я обернулся - дверь стоит, как стояла. А вдали - какой-то непонятный предмет. Надо хоть посмотреть, что это такое.
К непонятному предмету я приблизился как-то необычно быстро - всего за один шаг - и замер, отвесив челюсть. Вроде, ничего особенного, клетка и клетка, только внутри - слон.
Я вернулся к двери, которая к счастью, не пропала, обошел ее кругом. Никуда не денешься, надо снова пробовать... Пинком распахнув ее, я шагнул за порог - и оказался в полутьме длинного, выложенного синим кафелем коридора. За моей спиной щелкнул замок. Я обернулся, подергал ручку - бесполезно, заперто. Что ж, отчасти понимаю, что задумал Йокан - гнать меня по глюкам, пока я замертво не свалюсь. Или не выберусь. Так что делать нечего - я подтянул пояс (кстати, пропустил момент - когда это я в обычную одежду вернулся?) и двинулся по коридору туда, где маячил слабый свет.
В зале, куда я попал, оказалось тоже не очень-то светло, под низким потолком гуляли слои табачного дыма. В первый момент я разглядел только черные ленты и гирлянды цветов по стенам, потом - мою фотографию в траурной рамке, и только после этого - плотную кучку людей около возвышения в центре. Самое смешное, все эти люди - я! Разного возраста, комплекции, в разной одежде, но рожа одна и та же, скуластая и носатая, и та же рожа - в гробу на возвышении. С сигаретой в углу рта, почему-то в цветастом галстуке, с кривой ухмылкой на физиономии. Вот черт, а я-то тут где?.. Стоп. Так и крышей уехать недолго. Ладно, будем посмотреть...
Двойники вокруг гроба шушукались, перемигивались и, в общем, особо печальными не выглядели. на меня никто внимания не обратил. Напротив шушуканье стало более активным, и наконец одного меня - пониже и покоренастей, в косо сидящем пиджаке - вытолкнули на возвышение. Вытолкнутый слабо пытался отмазаться:
– Вы ж знаете, я не умею...
– А кто умеет?
– Давай, не выеживайся, твоя очередь.
– А, шут с вами. Выпить дадите?
– На, алкоголик.
Двойник заглотил полстакана и неловко, боком, полез на возвышение. Утвердившись, он взмахнул невесть откуда взявшейся кепкой:
– Ну, короче, так... Долго распинаться не буду, сами все не хуже знаете. В общем, на двадцать каком-то там году жизни покинул нас, а проще говоря, склеил ласты наш друг и собутыльник...
Я подтолкнул локтем ближайшего двойника:
– Слушай, а вообще, что это за?..
Тот усмехнулся:
– Да мы этого придурка два раза в неделю хороним... Погоди-ка, ты что - новенький?
– Ну. Вроде как.
Он оскалился во всю пасть, хлопнул меня по плечу:
– Класс! Э, там! Уродцы!
– заорал он.
– Новенький пришел! Пусть он скажет!