Проигравшему достается жизнь
Шрифт:
– Да.
– Рина, девочка, ты что от меня прячешься?
Василий Андреевич! Она испугалась, но потом вспомнила, что он далеко и вряд ли ее здесь выследит.
– Я не прячусь.
– А почему телефон отключила? Где ты?
– Далеко.
– Где именно? – настойчиво спросил Василий Андреевич.
– Далеко, – повторила она.
– С кем? Можешь не отвечать, я знаю. Ай, девочка, как же ты прогадала! Променять меня на это фуфло!
– Он не фуфло.
– Да знаю я о нем все! – раздраженно сказал Василий Андреевич. – Пока ты в горах прохлаждаешься,
– Почему обязательно деньги?
– Так ты из жалости… Вот оно, женское сердце! Послушай, Рина, не дури. Возвращайся ко мне, слышишь?
– Если у вас ко мне дело…
– Але? Это кто? Рина?
– Я хотела сказать, что буду говорить с тобой только о деле, – с трудом выговорила она.
– Ладно, давай о деле. Отдай мне эту куклу.
– Отдать?
– Ну, продай. Сколько ты хочешь?
«Знать бы еще, в чем ее ценность?»
– Молчишь?
– Я думаю.
– Любовь – хорошее чувство, – ласково сказал Василий Андреевич, – но дорого обходится. Я знаю, куда он метит. Но у меня влияния-то побольше. И связей побольше, чем у него. Дело не в деньгах, в принципе. Получается, что бабу он у меня увел. А за это платить надо.
– Я сама, – пискнула она. – Сама с ним уехала.
– Тогда ты плати. В общем, так, девочка: возвращайся. Давай договоримся по-хорошему, а? Не хочешь встречаться со мной, приедет мой помощник. Отдашь ему куклу, и твой Строитель может убираться хоть в Лондон, хоть к пингвинам в Антарктиду. И деньжат может прихватить. А нет – пусть в Москве сидит. Или в Лондоне, но без денег. На биржу труда пусть идет. Официанты везде нужны, – Василий Андреевич засмеялся, довольный шуткой. – Ну, так как?
– А я? Могу я уехать с ним в Лондон?
– Там посмотрим.
– Но…
– Уверен, что ты передумаешь, – жестко сказал Василий Андреевич и дал отбой.
У нее внутри все похолодело. Далась ему эта кукла! И Рина далась! Хочет назад обе свои игрушки. Дрожащими пальцами она нажимала на кнопки мобильного телефона. Володя звонил двадцать шестого… да вот он, его номер!
– Ма-Рина? Привет! Давно тебя не слышал!
– Ты на меня сердишься?
– Кто? Я? Да что ты! Ничуть!
– Я уехала, не дождавшись тебя.
– В милицию? Ты, часом, не в СИЗО?
– Нет, я во Франции.
– Вот куда нынче ссылают тех, кто пришел с повинной! А говорят, у государства денег нет! – фальшиво рассмеялся Володя. – Я тоже хочу быть преступником!
– Прости меня. Так получилось.
– Сбежала, значит?
– Они бы меня убили.
– Я знаю.
– Что ты знаешь?!
– Я тут провел частное расследование. И в клинике был. С Георгием Рубеновичем поговорил. Кое-что выяснил.
– Почему за мной следят?
– Приезжай, я тебе покажу.
– Покажешь?
– Куклу. Я знаю, в чем ее секрет.
– Скажи мне! – взмолилась она.
– Вот приедешь – скажу, – рассмеялся Володя. – И покажу.
– А… ты мне ее отдашь?
– Конечно!
– У меня ее требуют.
– Я же сказал: забирай.
– Хорошо. Как только вернусь в Москву, я тебе позвоню.
– Буду ждать, – с иронией сказал Володя.
Она задумалась. Да, надо возвращаться. И все уладить. Василий Андреевич получит куклу, Олег получит деньги, Володя… Что получит Володя? И что получит она?
– Ноябрина, что случилось?
Олег. Смотрит на нее вопросительно, ждет.
– Нам надо вернуться в Москву.
– Тебе здесь плохо?
– Хорошо. Слишком хорошо, – горько сказала она. – Но так ведь не может продолжаться долго. Мы же не можем бросить все. Ты детей не можешь бросить, я маму. Чтобы они жили спокойно, нам надо вернуться.
– Хорошо. Завтра летим в Москву.
Она не могла сказать, что делает это из любви к нему. Скорее, из благодарности. Олег еще не знает, что против него играют, и чтобы провернуть комбинацию продажи бизнеса и увода денег за границу, потребуется размен. Она должна вернуться к Василию Андреевичу.
В самолете он неожиданно сказал:
– Я был женат два раза. И думал, что никогда больше не женюсь, когда затеял последний бракоразводный процесс. Поэтому и тебе не предлагаю…
– Постой… Ты это к чему?
– Со временем мы могли бы оформить наши отношения. Но не сейчас.
– Я на это и не рассчитывала, – упавшим голосом сказала она. Нашел время, называется! Она приносит себя в жертву и еще вынуждена это выслушивать!
– Ты же все понимаешь.
– Да. Понимаю.
– Жить ты будешь у меня, все материальные проблемы я беру на себя.
– Еще бы! Нам же надо фирму продать! – она усмехнулась. Ему не женщина нужна: бухгалтер.
– Если ты мне поможешь, я тебя обеспечу на всю жизнь, – пообещал Олег.
«Так вот что получит Марта!»
– Я бы мог тебе соврать. Но ты такая… такая честная…
«Знал бы ты!»
– … и умная. Ты же все понимаешь?
– Я? Конечно!
– Давай выпьем шампанского?
– А, давай!
Вино показалось горьким. Что поделаешь? Она возвращалась в Москву.
4. 2
Володя в который уже раз мысленно обругал эти затяжные и утомительные рождественские каникулы. Мертвый сезон! Позвонил Маше – та уехала с женихом за границу. Позвонил Жанне – тоже мимо! Все уехали! Почему он не уехал?
«И в самом деле: почему?» Сначала хотел уехать в Европу, кататься на горных лыжах, или, наоборот, на острова, затерянные в океане, загорать и купаться, но потом представил себе, как это будет, и передумал. Кризис никого не напугал, Новый год русские по-прежнему встречали с размахом. Поэтому переполненный аэропорт, бешеные цены, везде суета, отели забиты, приходится биться за хороший номер или соглашаться на что попало, в рестораны очередь. Да и деньги нужны немалые, а кто знает, что будет дальше? Лучше дождаться скидок и поехать в отпуск в конце зимы. Он остался в Москве, надеясь хорошо поработать.