Проигравший получает все
Шрифт:
– Чего ж они сами-то не поливают?
– Да на симпозиум укатили. Впервые за лето смогла гостей пригласить…
– В Римкином голосе слышались легкие нотки укора – свалилась, мол, ты, богачка, некстати на мою голову.
Таня пропустила мимо ушей Римкино замечание. Все равно ее завтра здесь не будет! Она заметила, что Римма сунула ключи и документы на машину в верхний ящик буфета. Бензина тоже должно хватить – по крайней мере, до заправки.
Неужели Павел действительно думает, что она будет смирно сидеть на даче и поедать шашлыки – в то время, когда вокруг нее происходят такие события?
Римма
– Это спальня для гостей. Сегодня одна поспишь, а завтра кого-нибудь подселим, ты уж не обессудь. Белье в шкафу, ты пока стелись, а я пойду умоюсь.
Таня открыла шкаф и чуть не закричала от радости. Все пространство гардероба было густо завешано плечиками с самой разной вышедшей из моды или просто старой одеждой. Для того маскарада, который она затеяла, именно это ей и нужно!
Весь вечер она добросовестно помогала Римме поливать цветы и выпалывать сорняки. Когда стемнело, они еще до полуночи возились с маринадом для мяса.
Наконец Римка сладко зевнула:
– Пошли баиньки! А то гости обещались пораньше приехать.
– Пораньше – это во сколько? – спросила Таня.
– Часов в одиннадцать явятся.
…Таня постаралась максимально уютно устроиться под отсыревшей простыней. Как хорошо, что она сегодня надела часы с будильником! В семь утра Римка точно еще будет спать сладким сном.
Таня проснулась ровно в семь – и без всякого будильника.
На даче было тихо. Она тихонечко спустилась со второго этажа на кухню и наскоро выпила кофе. Быстро оделась и вышла во двор.
Над академическим дачным поселком стояло прохладное и солнечное утро.
Трава в росе холодила ноги. Пашина «восьмерка» была покрыта капельками ночной росы. Татьяна проскользнула внутрь машины.
Ключи и документы от «восьмерки» Таня взяла в ящике буфета. Грех было не воспользоваться.
Взамен Таня оставила на кухонном столе записку. Не хватало еще, чтобы ее объявили в розыск за угон Пашиной тачки. (Матери она позвонила с мобильного еще вчера, едва прибыв на дачу.) Татьяна завела мотор «восьмерки» и сразу же убрала «подсос», чтобы двигатель поменьше шумел. Будет она отсиживаться на даче – когда дорог, может быть, каждый час! И каждый человек. В сущности, их с Пашей – всего двое. Была у Тани одна идейка, которую требовалось срочно проверить. Павла в нее она посвящать не хотела. Да он, наверное, еще дрыхнет.
Вчерашний день был таким длинным. Неудавшееся похищение, затем погоня со стрельбой. Потом прогулка с Павлом по парку. Римкин «класс вождения». Чужая дача… Вот такая жизнь – динамичная, полная приключений – была ей по душе. Еще бы эти приключения хорошо кончились!
А вчера утром, еще до всех этих погонь-перестрелок, она ездила на телефонный узел. Провела в душном холле целый час. К окошкам-бойницам стояли огромные очереди – старушки в черных платочках, дедули в панамках и с орденами, грустные тетеньки с полиэтиленовыми пакетами вместо сумок… Татьяна прислушивалась к разговорам, дабы скоротать бесконечное ожидание.
– Семнадцать лет жду, пока поставят! А они теперь предлагают по коммерческой цене! – возмущалась боевого вида дама, одетая в агрессивное платье с ярко-красными маками на черном фоне.
– А
– А как вы врача вызывать будете?! – напустилась на нее тетка с маками.
– От соседей позвоню, – оправдывалась старушка.
Таня понаблюдала за грозными телефонными дамами, которые с важным видом восседали за своими окошечками-бойницами. Те держали глухую оборону, и почти все дождавшиеся заветной : очереди отходили с еще более печальным видом. То не хватает какой-то бумажки, то очередь на телефон еще не подошла – в общем, «приходите завтра». А хуже всех приходилось расфуфыренным бухгалтершам, которые стояли к окну обслуживания организаций. Тех просто «посылали» одну за другой:
«Здесь печать нечеткая, а тут подпись поддельная».
Не нравились телефонным тетям их клиенты. Особенно если клиенты хорошо выглядели и держались уверенно.
После часа, проведенного в душном и гулком холле, Татьяна поняла, что получить информацию официальным путем ей не удастся. Даже если она честно отстоит многочасовую очередь, ей все равно ничего не скажут. Потребуют принести официальный запрос или хотя бы показать свидетельство о браке… Чертовы занудные тетки! Таня вглядывалась в белевшие за окошками грозные лица. Неужели она не найдет к ним подхода?
В субботу утром на телефонном узле было поспокойней – но ненамного. Те же очереди, те же важные телефонные тети…
Татьяна еще вчера заметила, что на одного клиента у них уходило минут по двадцать, а то и больше. Хотя и были компьютеры, телефонные дамы постоянно исчезали от своих окошечек и скрывались в коридорах телефонного узла.
Возвращались оттуда с какими-то бумажками – но очень не скоро. «Бардак у них в делопроизводстве», – возмущались в очереди. Но Таня сразу заподозрила, что дело не только в бардаке. Она обошла огромное мрачное здание телефонного узла и обнаружила «черный выход», возле которого стояла скособоченная лавочка. На спинке лавочки дружно покуривали сотрудницы. Их лица были веселы и беспечны – совсем не такие, какими они казались через официозные окошечки.
Сегодня Татьяна решила использовать свое открытие. Еще в машине она переоделась, выключила мобильный телефон – для ее спектакля он был совсем ни к чему – и заняла место на «телефонной» лавочке. Она села не на спинку, а прямо на грязное сиденье, полуразвернулась, облокотилась на спинку, положила голову на руки и приготовилась играть.
Долго ждать не пришлось.
Первыми на перекур отправились старший оператор Тамара Никифоровна и секретарша начальника узла Мила. Прямо у входа, на перекошенной деревянной лавочке, рыдала какая-то особа. Рыдала горько, ничуть не стесняясь прохожих.
Мила одним высокомерным взглядом оценила ее старомодную юбку-четырехклинку, дешевую кофтюлю и босоножки на шнуровках и пробурчала под нос:
– Сидит тут… в нашей курилке…
Она потянула Тамару Никифоровну – побыстрей пройти мимо непрошеной гостьи и покурить где-нибудь еще.
Но старший оператор укоризненно взглянула на жестокую Милу:
– А вдруг случилось чего?
– Нам-то что с этого? – У Милы явно хватало своих проблем.
Тамара Никифоровна только пожала плечами и осторожно дотронулась до руки плачущей девушки: