Проигравший выбирает смерть

Бакшеев Сергей

– Убью собаку!

Удар шел ровно в голову. Тихон отшатнулся, упал вместе со стулом, ножка торчащим болтом задела куртку, большой клок ткани треугольником вывалился наружу. А разъяренный Ныш наносил новый удар. Тихон отскочил за стол, оглядываясь на воров. Бек, облокотившись о косяк, стоял в проходе и с любопытством болельщика наблюдал за поединком. Есенин, недовольно морщась, подобрал со стола инструменты.

Ныш кинулся за Тихоном. Заколов обежал вокруг стола. Они стояли друг напротив друга, ложно дергаясь то в одну, то в другую

сторону. Взгляд Тихона лихорадочно искал, чем защититься. Перед ним стояла бутылка из-под водки и тарелки с остатками пищи. Он хотел было зацепить бутылку, но в последний момент разозлился: «Ах вы, зрители-болельщики! Хотите зрелище – получайте!»

Заколов ухватил стол снизу и, резко подавшись вперед, опрокинул его на Хамбиева. Грохот бьющейся посуды в первый момент заглушил крик Ныша. Тот, не ожидавший такого поворота событий, шлепнулся на спину и распластался на полу. Стол вместе с Заколовым привалил его. Ныш корчился под столешницей и визжал, как резаный поросенок.

Большая ладонь Бека сграбастала куртку на плече Тихона и дернула вверх. Бек хмуро, но корректно отстранил Заколова и поднял стол.

– Ну и бардак устроили, – ворчал Бек. – Кто будет убирать? Сами и уберете.

– Бек, – кряхтел и отплевывался Ныш. – Если бы не ребра, я бы убил собаку. Ребра у меня болят. Он, гад, воспользовался. И там в погребе – ногами…

– Мог бы и руками, но они были связаны, – спокойно возразил Тихон.

– А ты чего туда полез? – спросил Есенин.

– Я… – растерялся Ныш.

– Поиздеваться хотел, – ответил за него Заколов.

– А ты сам… – Ныш сидел на полу и сквозь скулеж оправдывался: – Есенин, он хотел узнать, где мы оставили Ромашку. Но я не сказал.

– Герой! Настоящий герой! – съязвил Есенин.

– Ну, студент, мы еще с тобой поквитаемся, – шипел Ныш, вставая с пола.

– Вот что, бычки бодучие! – рявкнул Бек. – С этого момента никаких драк! Иначе пришибу обоих. Сейчас все убрать, и заваливаемся спать. Завтра важный день. После того как возьмем банк, разбегаемся в стороны. Тогда калечьте себя как хотите.

Заколов тревожно посмотрел на Есенина:

– Банк? Мы будем грабить банк?

– А ты думал, я отпущу твою девку после того, как мы пивка попьем?

Глава 56

Тихон Заколов с трудом сохранял хладнокровие в присутствии бандитов.

Когда ему удалось выбраться из погреба и запихнуть туда Ныша, он сразу же бросился бежать. Но около калитки остановился, рука в нерешительности замерла на штакетине. Куда идти? Вся милиция ищет его, обвиняя в убийствах. А тут еще и крушение поездов! Может, это тоже ему приписывают? Наверняка уже разослали его фотографию и, если он сунется на железнодорожную станцию или в другое людное место, его опять схватят. Против него куча улик, и как оправдаться, он не представлял.

Но самое главное, он не представлял, где находится Нина. Он готов был идти на помощь, несмотря на все опасности.

Но куда? Это знают только бандиты. С этими мыслями Тихон и вернулся в дом. От разъяренного, запертого в погребе Ныша ничего узнать не удалось, и Тихон, сохраняя видимое спокойствие, принялся за еду.

Он был уверен, что Есенин выполнит слово и освободит Нину после запланированного дела. Ведь говорят, что у серьезных воров существуют строгие принципы. И еще ему надо было самому найти настоящего убийцу и сделать так, чтобы вина его была доказана. Только в этом случае он сможет вернуть себе честное имя.

Скорее всего, убийца Ныш. Нина видела, как он бил милиционера. Да и нож в груди кассира Заколов узнал. С того момента, как Ныш чуть не выколол ему глаз, Тихон хорошо запомнил зловещий клинок.

Но теперь говорят, что убитых милиционеров двое, а Нина помнит, что Хамбиев бил только одного, а потом сразу сел в машину. Может, у нее был шок и она не совсем адекватно воспринимала действительность? Да и поговорить им толком не удалось. Девушка успела лишь шепнуть несколько фраз, пока удирали на машине из Гиптильника.

Как жаль, что он в милиции заснул и ничего не услышал. Ни ударов, ни криков! Все-все он проспал!

Но нет, было что-то перед тем, как он провалился в сон. Он слышал еще один голос – третьего человека. И в незакрытом оконце железной двери тогда промелькнуло чье-то лицо. Другое лицо. Или только показалось?

Эти мысли прервал приход Есенина и Бека. Потом была борьба нервов и драка с Нышем.

На ночь их с Нышем развели по разным комнатам. Заколова не связывали, но рядом с ним неотступно находился Бек. Его угрюмую подозрительность Тихон постоянно ощущал сквозь чуткий сон.

Утром Есенин продолжил объяснять, как вскрываются замки. Заколов, держа в одной руке Г-образный вращатель, а в другой тоненькую отмычку, азартно тренировался на входной двери домика Бека. Он быстро научился определять, на какой штифт следует надавить первым и какое усилие нужно прикладывать при вскрытии. Сила здесь совсем не нужна, необходима чуткость и ловкость пальцев.

– Да у тебя неплохие способности, – похвалил Есенин Заколова после очередной удачной попытки.

– Есенин, а сейфовый замок вскрывать научишь? – попросил Тихон вора. Всякая учеба ему была интересна, тем более когда дело касалось секретов техники.

– Ишь разошелся. Ты что, один собрался работать? – вор улыбнулся, ему нравился блеск любопытства в глазах парня и румянец азарта на щеках. Он даже вспомнил себя в молодости. – Ладно, теорию объясню. А практика… Бек, у тебя сейф в доме имеется?

– Отвяжись, – мрачно изрек Бек, проверяя работу лебедки, которую недавно принес. Он с утра ушел по делам и только недавно вернулся.

– Вот видишь, бедный дом, даже сейфа завалящего нет. На бумаге все покажу, а сейф ждет тебя в банке. Там и попробуешь. – Он взял карандаш и бумагу. – Смотри, так выглядит замок в разрезе…