Происхождение и ранняя история славян

Седов Валентин Васильевич

Ряд особенностей западного региона пшеворской культуры обнаруживает параллели в достоверно германских древностях, что наряду со свидетельствами письменных источников позволяет говорить о принадлежности значительной части пшеворского населения бассейна Одера восточным германцам.

В связи с предлагаемой дифференциацией пшеворской культуры необходимо сделать одну оговорку. Выявляемые различия урновых и ямных погребений и их неравномерное распределение по территории не дают оснований рассматривать присутствие или отсутствие урны в захоронениях в качестве этноопределяющего признака. Ни в коем случае нельзя все урновые захоронения считать германскими, а безурновые — славянскими.

Безусловно, что среди ямных захоронений пшеворских могильников немало неславянских и, наоборот, какая-то часть урновых могил оставлена славянами. К тому же совместное и длительное проживание двух этнических групп на одной территории вело к метисации населения. В пшеворском ареале славяне и германцы жили не изолированно

друг от друга. Очевидно, здесь имелись и общие славяно-германские поселения, следствием чего было двуязычие в отдельных местах. В результате брачных связей этнографические признаки нивелировались. Археология пока еще не может выявить детали процесса взаимодействия двух этнических групп в течение многих поколений. В этих условиях было бы нецелесообразно определять этническую принадлежность каждого индивидуального пшеворского погребения. Дифференциация пшеворских древностей позволяет говорить лишь о наличии в этой культуре двух этнических компонентов и о различной их концентрации в Висленском в Одерском регионах.

Хронологически пшеворская культура соответствует среднему этапу развития праславянского языка (по периодизации Ф. П. Филина). Как уже отмечалось, этот этап характеризуется серьезными фонетическими изменениями и эволюцией в грамматике языка славян, что, по всей видимости, явилось результатом тесного взаимодействия славян с другим этносом.

Лексические материалы свидетельствуют, что именно в это время (судя по фонетическим особенностям) славянский язык пополнился значительным числом германских терминов. Таковы, в частности, kъпеzь (князь), сhlebъ (печеный хлеб), kotъlъ, (котёл); bl'udo (блюдо); kupiti (купить), chlevъ (хлев), sеlттъ (шлем), хъlmъ (холм), xosa (разбой), dъlgъ (долг), тесь (меч), оsьlь (осёл) и многие другие. [141] Таким образом, языкознание позволяет утверждать, что наиболее тесными в то время были славяногерманские связи. [142]

141

Kiparski V. Die gemeinslavischen Lehnworter aus dem Germanischen. Helsinki, 1934; Бернштейн С. В. Очерк сравнительной грамматики славянских языков. М., 1961, с. 95–99; Филин Ф. П. Образование языка восточных славян. М. — Л., 1962, с. 104, 137.

142

Г. Шевелов утверждает, что результатом контакта славян с германцами было не только проникновение в славянский язык германской лексики, но и фонологическое воздействие на славянский язык (Shevelov G. A Prehistory of Slavic. N. Y., 1965, p. 617–619).

Независимо от лингвистики археология привела нас к тем же, но более конкретным историческим выводам.

Зарубинецкая культура

Трудно сказать, как далеко на восток от Повисленья простиралась славянская территория в период позднего латена. Не исключено, что она достигала Среднего Подпепровья. Рядом с пшеворским ареалом в Припят-ском Полесье и в прилегающих к нему среднеднепровских землях в конце II в. до н. э. формируется зарубинецкая культура (рис. 8), по-видимому, имеющая непосредственное отношение к славянскому этногенезу.

Сводное исследование по зарубинецким древностям выполнено Ю. В. Кухаренко. [143] На основе строгого анализа материалов исследователю удалось очертить область расселения собственно зарубинецких племен и датировать их памятники временем от конца II в. до н. э. до начала II в. н. э. Зарубинецкие древности Киевского Поднепровья позднее были проанализированы Е. В. Максимовым. [144]

Поселения зарубинецкой культуры принадлежат к числу неукрепленных. Некоторые из них располагались на труднодоступных возвышенностях, другие — в открытых, низких местах. Материалов, чтобы судить о размерах и планировке селищ, пока очень мало. По-видимому, распространенным типом жилища были небольшие наземные дома (от 4x4 до 4X6 м) столбовой конструкции с открытыми очагами. Для поселений среднеднепровского региона характерны слегка углубленные в землю жилые постройки с очагом или печью в центре. В Полесье встречаются также небольшие четырехугольные полуземлянки с глинобитными очагами.

143

Кухаренко Ю. В. Зарубинецкая культура. — САИ, вып. Д1–19, 1964.

144

Максимов Е. В. Среднее Поднепровье на рубеже нашей эры. Киев, 1972.

Могильники зарубинецкой культуры бескурганные.

Захоронения устраивались в сравнительно неглубоких, обычно овальных, реже — круглых в плане ямах. Обряд погребения — трупосожжение. Наиболее распространены ямные захоронения, в которых остатки кремации ссыпаны в кучку или разбросаны по дну ямы. Сравнительно небольшой процент составляют урновые захоронения в округлых ямах. Редким исключением являются трупоположения, обнаруженные лишь в единичных зарубинецких могильниках. Погребения с трупосожжениями обычно содержат различные предметы — глиняные сосуды, фибулы, булавки и другие детали одежды или украшения, изредка попадаются орудия труда, бытовые предметы иди оружие.

Согласно положениям Ю. В. Кухаренко, истоком формирования зарубинецкой культуры были культуры поморская и подклошовых погребений Повисленья. Зарубинецкая культура возникла как ответвление поморской, в результате расселения носителей последней на юго-восток. Первоначально поморские племена появились в западной части Принятского Полесья, где среди древностей есть достоверно поморские элементы, и оттуда распространились на восток, в области Среднего и частично Верхнего Поднепровья. [145]

145

Кухаренко Ю. В. К вопросу о происхождении зарубинецкой культуры. — СА, 1960, № 1, с. 289–300.

П. Н. Третьяков, возражая Ю. В. Кухаренко, показал, что припят-ская группа зарубинецких памятников не старше днепровских, поэтому последние не могут быть выведены из полесских древностей. [146] Однако это правильное замечание П. Н. Третьякова не может служить аргументом для отрицания участия поморского населения в генезисе зарубинецкой культуры. Видимо, ближе к истине подходит Д. А. Мачинский, который, заново изучив все стороны проблемы происхождения зарубинецкой культуры, пришел к выводу о сложении трех локальных групп зарубинецкой культуры (припятской, среднеднепровской и верхнеднепровской) не путем постепенного расселения ее носителей, а за счет притока населения из разных регионов поморской культуры и культуры подклошовых погребений. Исследователь полагает, что миграция из различных районов Повисленья происходила несколькими путями. [147]

146

Третьяков П. Н. Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге. М. — Л., 1966, с. 214, 215.

147

Мачинский Д. А. К вопросу о происхождении зарубинецкой культуры. — КСИА, 107, 1960, с. 3–8.

Вместе с тем несомненно участие местного населения в генезисе зарубинецкой культуры. Зарубинецкая культура в значительной части сформировалась на территории, принадлежавшей племенам милоградской культуры. П. Н. Третьяков и О. Н. Мельниковская, занимавшиеся вопросом о взаимоотношениях милоградских и зарубинецких древностей, настаивали на отсутствии генетической преемственности между ними. [148]

Однако на Гомельщине обнаруживаются особенности, свойственные как милоградской, так и зарубинецкой культурам и объяснимые только сосуществованием их носителей на одной территории, в результате чего племена милоградской культуры были ассимилированы.

148

Третьяков П. Н. Моховское второе городище. — КСИА, 81, 1960, с. 43–48; Мельниковская О. Н. О взаимосвязи милоградской и зарубинецкой культур в Южной Белоруссии (по материалам раскопок Милоградского городища). — СА, 1963, № 1, с. 32–41.

Ещё более отчетливо роль местного (очевидно, скифского) населения в сложении зарубинецкой культуры проявляется в среднеднепровских областях. Как показал Е. В. Максимов, здесь местными по происхождению оказываются нелощеная керамика, составляющая большую часть находок на поселениях, домостроительство и отдельные детали погребального обряда. [149]

В итоге можно считать, что формирование зарубинецкой культуры явилось результатом взаимодействия пришлых племен — носителей поморской культуры и культуры подклошовых погребений, принесших сюда латенские культурные традиции, с местным населением — милоградски-ми племенами на севере и скифскими — на юге.

149

Максимов Е. В. Среднее Поднепровье на рубеже нашей эры, с. 116–129.