Происхождение и развитие сознания
Шрифт:
Оставив стадию нарциссического тела, Эго продвигается дальше к фаллической стадии, где осознание собственного тела и себя совпадает с пробудившейся и активно желающей маскулинностью. Этот переход отличается многочисленными явлениями, в которых акцентуируются "промежуточные стадии". [38]
Переход от феминного к маскулинному характеризуют обоеполые и гермафродитные фигуры богов и жрецов и культы, подчеркивающие первоначальную бисексуальность уроборической Великой Матери. [39]
Сексуальное
извращение является всего лишь нездоровым выражением влияния
Фаллицизмgraph-definition>
[41]
символичен для примитивной стадии осознания мужчиной своей маскулинности. Только постепенно мужчина по-настоящему осознает свое собственно значение и свой собственный мир. Он начинает как совокупитель, а не как родитель; даже когда фаллос почитается женщиной как инструмент плодородия, он прежде всего является открывателем лона —как у некоторых примитивных народов [42]
— чем тем, что дает семя, приносит радость, а не плодородие.
Поклонение фаллосу первоначально может появиться бок о бок с поклонением оплодотворяющему богу. Сексуальное удовольствие и фаллос воспринимаются оргиастически, при этом не обязательно ощущается прямая связь с воспроизведением. Девственница-мать, которая зачинает бога и поклоняющиеся фаллосу менады соответствуют двум различным формам одержимости, где фаллос и порождающий бог пока еще не идентичны.
Мифологически фаллическо-хтонические божества являются спутниками Великой Матери, а не представителями специфически маскулинного. Психологически это означает, что фаллическая маскулинность все еще обуславливается телом и потому находится во власти Великой Матери, инструментом которой остается.
Хотя в фаллической стадии маскулинное Эго сознательно и активно преследует свою особую цель, а именно удовлетворение инстинкта, оно все равно еще настолько остается органом бессознательного, что не может осознать, что сексуальное удовлетворение при совокуплении как-то связано с размножением; в действительности зависимость инстинкта от стремления вида к самовоспроизведению остается совершенно бессознательной.
С ростом осознания мужского хтонического элемента в фазе фаллицизма, увеличиваются сила и самоосознанность маскулинности, и в ней развиваются компоненты активной, агрессивной силы. В то же самое время в связи с господством Великой Матери в маскулинном бессознательном, мужчины — даже если им принадлежит социальное лидерство — все еще могут подчиняться великой хтонической богине плодородия и поклоняться ей в облике божества-женщины.
Затем растущее влияние фаллицизма объединяет семью под своей властью, и в конечном итоге мы подходим к психологической борьбе между матриархатом и патриархатом и модификации самой маскулинности.
Акцентуация Эго ведет от уроборической к гермафродитной и таким образом к нарциссической стадии, которая вначале является аутоэротической и представляет собой примитивную форму центроверсии. Следующая стадия — фаза фаллическо-хтонической маскулинности, где доминирует телесная сфера, а она, в свою очередь, сменяется маскулинностью, в которой активность сознания становится специфической активности автономного Эго. Другими словами, сознание как "высшая маскулинность головы" приобретает, в виде самосознания, знание своей
Развитию сознания Эго соответствует тенденция к приобретению независимости от тела. Эта тенденция очевиднее всего выражается в мужском аскетизме, неприятии мира, унижении тела и ненависти к женщинам и ритуально практикуется в церемониях инициации юношей. Смысл всех таких испытаний на выносливость состоит в том, чтобы укрепить устойчивость Эго, волю, высшую маскулинность и развить сознательное чувство превосходства над телом. Поднимаясь выше него и одерживая победу над его болями, страхами и вожделениями, Эго приобретает элементарное ощущение своей собственной мужественной духовности. Эти бедствия сопровождаются посвящением в высший духовный принцип, независимо от того, исходит ли оно от духовных существ из индивидуальных и коллективных видений или от передачи тайных доктрин.
Однако целью всех инициации, от обрядов совершеннолетия до религиозных мистерий, является трансформация. В них рождается высший духовный человек. Но этот высший человек является человеком, одержимым сознанием или, говоря литургическим языком, человеком высшего сознания. В нем человек ощущает свою близость с духовным и небесным миром. Принимает ли эта близость форму апофеоза, или посвященный становится одним из детей Бога, или so/ invictus*или герой становится звездой или ангелом небесных сил, или же он отождествляет себя с тотемом предков — все это одно и то же. Он всегда вступает в союз с небом, светом и ветром, космическими символами духа, который не принадлежит этой земле, бестелесен и враждебен телу. «
Небо является местом обитания богов и духов, символизирующих мир света и сознания, в противоположность земному, привязанному к телу миру бессознательного. Видение и знание являются отличительными функциями сознания, свет и солнце — надличностными небесными факторами, которые представляют его высшее состояние, а глаз и голова — физическими органами, которые участвуют в сознательном распознавании. Поэтому в психологии символов бестелесная душа спускается с неба, а в психической структуре тела ей соответствует голова, точно так же, как потеря этой души мифологически изображается как ослепление, как смерть солнечного коня или как погружение в море — другими словами, поражение маскулинности всегда приводит к регрессу. Он влечет за собой растворение высшей маскулинности в ее низшей фаллической форме, а следовательно потерю сознания, света знания, глаз и возврат в привязанный к телу хтонический животный мир.
То, что страх является признаком центроверсии, сигналом тревоги, посылаемым для предупреждения Эго, яснее всего можно видеть на примере страха перед регрессом к старой форме Эго, которая уничтожит новую, а вместе с ней и новую систему сознания Эго. "Тенденция самосохранения" системы определяет ее реакцию удовольствия-боли. [43]
С
дальнейшим развитием системы, качества, доставлявшие удовольствие в предшествующей фазе развития Эго, для Эго следующей фазы становятся болезненными. Таким образом, уроборический инцест приносит удовольствие только слабому ядру Эго, все еще включенному в уроборос. Но по мере того, как Эго становится сильнее, уроборическое удовольствие превращается в уроборический страх перед Великой Матерью, так как это удовольствие таит в себе опасность регрессии и матриархальной кастрации, которые привели бы к его гибели.