Происхождение
Шрифт:
Он заканчивал трогательным приветом: "Желаю вам, дорогой Филос [Филос - сокращенное от "Философ" - прозвище Дарвина 'на "Бигле", - Прим. пер.], счастливого рождества. Всегда Ваш искренний друг..."
Чарлз ответил согласием немедленно.
У Лайеля он был ровно в пять. Работа по переписыванию нескольких фраз и перестановке абзацев и на самом деле заняла полчаса. Чарлз быстро убедился, насколько справедливы были все замечания. В половине шестого он уже сидел за столом вместе с родителями Мэри Лайель. Мистер Леонард Хорнер сердечно приветствовал его - он помнил
В тот же вечер вместе с Лайелем и Хорнером Чарлз отправился в Геологическое общество и выступил там с докладом. Впервые, если не считать его выступления в Эдинбурге, ему приходилось держать речь перед столь большой аудиторией. Когда Лайель в. качестве президента Общества представил его, Чарлза охватило нервное волнение. Стоило ему, однако, начать говорить, как оно улеглось, и он снова был в Южной Америке, в Чили, снова своими глазами видел вздыбленные участки суши. Голос, поначалу дрожавший, окреп и наполнил собой просторный лекционный зал, где сидели его коллеги.
Раздались дружные аплодисменты. Лайель сиял. Хотя Чарлз был всего на двенадцать лет его моложе, он стал для него чем-то вроде сына.
– Поднимаем паруса - и в "Атенеум". Этот успех надо отпраздновать!
До этого Чарлз ни разу не бывал в клубе, основанном сэром Вальтером Скоттом и Томасом Муром в 1824 году. Особняк на северо-восточном углу улицы Пэлл-Мэлл был в этот поздний час почти безлюден. Чарлз походил по роскошным комнатам, заглянул в богатейшую библиотеку на втором этаже. После нескольких рюмок бренди, перед тем как портье объявил: "Время закрытия, джентльмены!", Лайель доверительно наклонился к Дарвину:
– Чарлз, вы теперь вхожи в Общество, и мне хочется сразу же дать вам серьезный совет.
– Я весь внимание.
– Не соглашайтесь ни на какой официальный научный пост, если этого можно избежать, и никому не говорите, что такой совет вы получили от меня Сам я боролся со своим президентством, этим ужасным бедствием, пока хватало сил. Работайте только на себя и на науку многие годы и не принимайте прежде времени никаких официальных почестей. Есть люди, которым эти обязанности помогают: без них они попросту не могут работать. Вы к их числу не принадлежите.
К тому времени, когда Чарлз вернулся в Кембридж, семестр уже начался. Он получал приглашения на многочисленные встречи, нередко устраивавшиеся в его честь. Одна такая встреча состоялась у Адама Седжвика, считавшего своим долгом отплатить за гостеприимство, оказанное ему в Маунте, другая - у Джорджа Пикока, только что избранного профессором астрономии, который вместе с Генсло в свое время рекомендовал его в качестве судового Натуралиста на "Бигль". У Седжвика Чарлз засиделся далеко за полночь, в остальных случаях он взял себе за правило уходить не позже десяти, с тем чтобы иметь возможность еще пару часов поработать над "Дневником" перед сном.
Преподаватели
– Пресмыкающихся и ракообразных согласился посмо" треть в Лондоне Томас Белл, а ископаемые кости - Ричард Оуэн. Птицами обещал заняться Джон Гулд. А сегодня утром мне сообщили, что Леонард Дженинс согласен поработать с моими рыбами. Если бы только мне удалось раздобыть достаточно денег для цветных иллюстраций, каждый из них, надеюсь, выпустил бы по книге по итогам своих исследований.
– Дарвин, разрешаете ли вы читать ваш путевой дневник? поинтересовался старший декан.
– Мне бы очень хотелось перелистать хотя бы несколько страниц.
– Вы окажете мне честь. Пойдемте, я вам его дам.
Через час Чарлз оторвался от своей работы, заметив, что декан смотрит на него глазами, полными удивления.
– Кто бы мог подумать, что человек, "который ходил хвостом за Генсло" и всего каких-нибудь пять лет назад собирал окрестных болотных жаб, оказывается, умеет писать как бог!
Чарлз покраснел. Когда вечером следующего дня он появился в профессорской, его приветствовали как знаменитость. Все это, конечно, вскоре дошло до Генсло. За завтраком в ближайшее же воскресенье профессор, перед тем как отправиться в церковь, мягко спросил: - Вы хорошо себя чувствуете в колледже Христа, не так ли?
– Чрезвычайно. Здесь поразительные люди.
– А не думаете ли вы, что захотите к ним присоединиться? Получив постоянную работу - преподавание, лекции? Будущее длится долго, и человеку необходима опора. Лучшей, чем эта, не сыщешь.
Чарлзу показалось, что ему нечем дышать.
– А вы считаете, что они согласятся? Генсло улыбнулся:
– Может быть, и не завтра утром, когда прозвенит восьмичасовой звонок. Но позже, когда будут опубликованы "Дневник" и работа по геологии Южной Америки. Человек, который пишет книги, делает это главным образом затем, чтобы учить других. Впрочем, поговорим о чем-нибудь другом - о тех книгах по зоологии, которые вы замыслили. Почему бы вам не обратиться к министру финансов с просьбой о дотации? В конце концов издание было бы завершением той работы, которая велась на корабле королевского флота. Геологическое общество, со своей стороны, вас поддержит, не говоря уже о Седжвике, Пикоке и обо мне. Пожалуйста, отбросьте свою застенчивость. Попытайтесь.
Узнав о скором отъезде Чарлза в Лондон, президент колледжа пригласил его на обед. В профессорской собрались все четырнадцать преподавателей и профессора Генсло и Седжвик.
– Прошу почтенное собрание разрешить почать эту бутылку, - громогласно объявил Седжвик.
– Полагаю, что для данного случая мы все предпочитаем бордо?
Чарлз заметил явную перемену в настроении собравшихся, Ему торжественно преподнесли сигару, которую он закурил. Эту привычку он перенял у гаучо в пампасах. Президент колледжа в официальной позе встал у камина.