Происшествие
Шрифт:
Это Эмили не продумала.
— Ладно, ты прячься первой, а я попытаюсь тебя найти.
Келли вскочила.
— Считай до пятисот. И не пять, десять, пятнадцать, а один, два, три…
— Это слишком долго. Давай до ста.
— Только не быстро, — подчеркнула Келли. — Не один, два, три, четыре, а один, два, три…
— Хорошо! Давай! Начали!
Сжимая в кулаке мобильный, Келли бросилась прочь из комнаты. Она побежала по коридору, раздумывая, где бы спрятаться. Быстро заглянула в ванную, но там не нашлось подходящего места. Дома она залезла бы в ванну и задернула шторку, но у Слокумов оказалась душевая кабинка со стеклянной дверью.
Затем Келли распахнула еще одну дверь и увидела кровать такого же размера, как та, на которой спали ее родители, хотя теперь папа спал один. На кровати лежало белоснежное покрывало, а с четырех сторон ее окружали деревянные столбики. Вероятно, это была спальня мистера и миссис Слокум. В комнате имелась своя ванная комната, но там опять была душевая кабинка со стеклянной дверью — в такой не спрячешься, — а ванна оказалась без шторки.
Келли пересекла комнату и открыла гардероб. Внутри висела одежда, а пол был завален обувью и сумками. Девочка вошла в шкаф и протиснулась между блузками и платьями. Вместо того чтобы полностью закрыть дверь, она оставила щель в два дюйма шириной, намереваясь заснять Эмили, когда та войдет в комнату. После этого Келли собиралась распахнуть дверцу и крикнуть: «Сюрприз!»
Она злорадно подумала, что Эмили, возможно, даже описается от неожиданности.
Келли дотронулась пальцем до экрана телефона, и экран засветился. Она активировала камеру и нажала на иконку видео.
Неожиданно Келли задела что-то ногой. Скорее всего это была сумка. Внутри послышался тихий звон. Опустившись на колени, девочка нащупала предмет, который, по ее предположению, издал этот звук, и вытащила его.
В этот момент она услышала чьи-то шаги и сквозь щель в шкафу увидела, как дверь раскрылась.
Она спрятала свою находку в карман. В руке у нее по-прежнему был телефон.
В комнату вошла не Эмили, а ее мама — Энн Слокум.
«Ой-ой», — подумала Келли.
Келли испугалась: вряд ли она выбрала удачное место — шкаф этой женщины. Ей ничего не оставалось, как затаиться. Энн подошла к кровати и села на край. Она потянулась к телефону на прикроватном столике и набрала номер.
— Привет, — сказала Энн, держа трубку у самого рта. — Ты можешь говорить? Да, я одна… хорошо, надеюсь, твои запястья уже в порядке… и носи длинные рукава, пока отметины не исчезнут… что касается следующего раза… может, в среду, если тебе удобно? Но должна предупредить, мне нужно больше на расходы… Подожди, тут еще один звонок. Я перезвоню позже. Алло?
Келли не поняла и половины, так как миссис Слокум почти все время говорила шепотом. Она слушала, затаив дыхание и замерев от страха, что ее обнаружат.
— Почему ты звонишь… мой сотовый отключен… сейчас не самое подходящее время… к моей дочери пришла… останется на ночь… Да, он… послушай, все уже оговорено. Ты платишь и… получаешь кое-что взамен… отказываюсь от новой сделки, если тебе больше нечего предложить…
Энн Слокум сделала паузу и посмотрела в сторону шкафа.
Внезапно Келли стало очень страшно. Одно дело прятаться в шкафу, принадлежащем матери твоей подруги: возможно, миссис Слокум разозлилась бы, застукав ее там, — но она еще и подслушала ее разговор, а это уже могло вывести маму Эмили из себя.
Келли стояла неподвижно, вытянув руки по швам как солдатик, словно надеялась, что такая поза поможет ей стать более тонкой и незаметной.
— Хорошо, где ты хочешь это сделать?.. Да, я поняла. Не глупи… можно кончить с пулей в голове… что за…
Теперь Энн Слокум смотрела прямо в щелку.
— Подожди секунду, здесь кто-то… Что ты, черт возьми, тут делаешь?
Глава пятая
Я сидел, пил пиво и смотрел на фотографию в рамке, которая стояла на моем столе. Ее сделали прошлой зимой. Шейла и Келли выбирали елку — обе в теплых зимних куртках, одинаковых розовых перчатках, сапоги все в снегу… Они стояли на елочном базаре. Елку они уже выбрали, и оставалось только принести ее домой и нарядить к Рождеству.
— Они ее дразнят пьяницей, — сказал я. — Тебе не мешало бы это знать. — Я протянул руку к фотографии, готовясь опровергнуть все ее воображаемые возражения. — Ничего не хочу слышать. Не хочу слышать ни одного твоего слова.
Я поднял бутылку. Это была только первая. Я должен был выпить еще несколько, чтобы добиться желаемого состояния.
Дом без Келли совсем опустел. Я не знал, смогу ли заснуть. Обычно я вставал часа в два ночи, спускался вниз и включал телевизор. Сейчас я боялся подняться наверх и лечь в эту большую кровать один.
Зазвонил телефон. Я снял трубку:
— Алло.
— Привет, Гленни, как жизнь? — Дуг Пинтер. Моя правая рука в «Гарбер констрактинг».
— Привет, — отозвался я.
— Что делаешь?
— Пью пиво. Отвез Келли в гости к подруге. Это первая ночь без нее, с тех пор как…
— Черт возьми, так ты один? — Голос Дуга звучал возбужденно. — Нам нужно что-то придумать. Вечер. Пятница. Развлечемся немного? — Дуг был из тех людей, кто даже миссис Кастер [5] предложил бы пойти в салун, капельку выпить и расслабиться через неделю после героической гибели мужа.
5
Жена, а позже вдова генерала Джорджа Армстронга Кастера (1839–1876), погибшего во время войны с индейцами: после смерти мужа предприняла серьезные усилия, чтобы представить супруга как национального героя Америки.
Я посмотрел на часы: начало десятого.
— Не знаю. Я сильно устал.
— Да ладно. Тебе вовсе не обязательно куда-то выбираться. Я сейчас сижу и ничего не делаю. Бетси ушла. Я предоставлен сам себе, так что садись в машину и дуй сюда. Можешь взять какой-нибудь фильм напрокат или еще что-нибудь. И пиво не забудь.
— А где Бетси?
— Кто ее знает? Я ее не расспрашиваю, когда она вдруг ни с того ни с сего пропадает.
— У меня нет настроения, Дуг, но спасибо за предложение. Я сейчас, наверное, допью пиво, потом выпью еще, посмотрю телевизор и пойду спать.
На самом деле я каждый вечер оттягивал тот момент, когда мне нужно было ложиться в постель. Спальня более всего напоминала мне, как сильно изменилась моя жизнь.
— Нельзя хандрить всю жизнь, дружище.
— Еще не прошло и трех недель.
— Согласен, это совсем немного. Ты только не обижайся, Гленни: знаю, что иногда бываю совсем бесчувственным, но я не со зла.
— Все в порядке. Мне было приятно поговорить с тобой. Увидимся в понедельник утр…
— Подожди секундочку. Я должен был рассказать тебе это сегодня на работе, но, видишь ли, не нашел подходящего случая.