Проклята луной

Зингер Татьяна

Ева честно заполнила все графы и стала ждать своей очереди. По одному вызывали претендентов.

– Черная Жанна, – разнеслось по залу из колонок.

Встала юная девчушка в сарафане. Какая она черная? Да ней написана любовь к солнцу, лету и котятам. Вон, на лодыжке татуировка с кошкой, а в косе заколка-бабочка.

– Харитонов Иван Евгеньевич, – воззвали колонки чуть погодя.

Поднялся мужик в простыне и вальяжно прошествовал к дверям. Только и сверкали сандалии на манер греческих.

Обратно люди не возвращались. Съедали их, что ли?

Еву позвали в последнем десятке.

Она уже успела разволноваться и забыть вызубренную речь. В соседнем кабинете за лакированным столом из красного дерева сидело трое. Напротив стола стоял стул, а за стулом было натянуто полотно с лейблом канала. И повсюду множество прожекторов, каких-то белых полотнищ и светоотражателей.

– Присаживайтесь, – седовласый мужчина в белоснежной рубашке указал на стул. – Начинайте.

– Что начинать? – засомневалась Ева.

– Рассказывайте о себе, – поторопила женщина в кроваво-красной блузе и выхватила из обмякших пальцев анкету. – Ага, так-так, – бормотала она, читая. – Недурно… Нет, не пойдет. Слишком заезжено, надо бы переписать. О, трагичная нотка. Давайте-давайте, не молчите, идет запись.

– Ну, о себе… – Ева поерзала на жестком стуле. – Возраст двадцать пять лет, работаю массажистом. Детей нет, не замужем. Ну, вот и всё.

– Вы представьтесь для начала. – Женщина закатила глаза. – И нас не краткая сводка интересует, а что-нибудь необычное. Вот как в анкете или вашем заявлении на участие. И в камеру посмотрите, будьте расслаблены. Ваша легенда довольно живая, но подача хромает.

Тут Ева заметила в углу камеру на штативе и, глянув в объектив, отрапортовала:

– Сафронова Евангелина Владимировна. Какая легенда? Что в заявлении?

Мужчина застучал пальцами по столу. Ева окончательно разволновалась. Что она тут забыла?! Мешает серьезным людям, тратит их драгоценное время. Женщина, сказав:

– Секундочку!

Начала что-то строчить на листе бумаги. Затем всучила лист Еве. Аккуратным почерком был набросан целый текст. Вся Евина биография, разве что описанная красиво и витиевато.

– Читайте по листку. И голосок пожалостливее, – приказал мужчина.

– Меня зовут Евангелиной, четыре года назад в автокатастрофе скончались мои родители. Я выжила, не получив ни единой царапины. – Она машинально провела по рукам. Вообще-то царапины остались и даже шрам на виске, который Ева прятала за волосами. – С того дня меня преследуют зловещие сновидения, – она прокашлялась. – Мне кажется, я переживаю судьбы умерших насильственной смертью женщин. О своей силе я узнала три года назад. Мы с сестрой перебивались, чем придется. Тогда я устроилась по знакомству массажисткой, и оказалось, что в моих руках знахарская… – Еву смутило слово, но она продолжила: – мощь.

– И в чем та проявляется? – учтиво уточнила женщина в красном.

– Я исцеляю людей прикосновением, – зачитала Ева. – Мне подвластна любая боль. Я излечиваю застаревшие раны, возвращаю людям спокойный сон. Эта сила покоится внутри меня. Прикоснитесь к сер… – начала читать Ева текст в скобочках, но тут же поправилась и дотронулась до груди. – Она переполняет меня до краев.

Третий человек, старик с козлиной бородкой, обвешанный шаманскими амулетами, радостно закивал.

Лицо у него знакомое – актер или телеведущий. А, вроде бы его физиономию в передачах о целителях показывали. Женщина заулыбалась. Безразличным остался лишь мужчина в белоснежной рубашке.

– Что, по-вашему, в черном ящике?

С этими словами он выставил на стол небольшую квадратную коробку. Ева осмотрела её и так, и этак. Да что угодно! Туда поместится любой предмет размером до пяти сантиметров. Кольцо, жевательная резинка, монетка, виноградина…

Так, когда мужчина ставил коробку, она не звякнула и не бухнула. Видимо, вещь одна и она тяжелая. Или наоборот: их много, и они легкие. Или она одна, но легкая. Вариантов – море!

– Лист бумаги, – сдавшись, наугад предположила Ева.

– Уверены?

Ева кивнула.

– Свободны, – сказала женщина, поставив галочку в листке.

Та вскочила как ужаленная и поскорее поспешила на выход. Уже у самой двери додумалась уточнить:

– Я угадала?

Женщина вновь закатила глаза.

– Не угадала, а почувствовала. Угадывают обманщики, а вы – колдунья. Это во-первых. А во-вторых, будет видно, – и добавила в микрофон, стоящий на столе: – Виолетта Третья.

Ева, пожав плечами, вышла. Она долго гуляла по городу, осматривая московские достопримечательности. Очевидно, участия в шоу ей не видать, иначе бы о положительном решении сообщили сразу же. Но гостиница оплачена до завтрашнего дня, значит нужно извлечь из поездки максимальную пользу. Ева побродила по Арбату, прошлась по Красной площади, завернула в ЦУМ, где ужаснулась ценам и обилию роскоши. В общем, выполнила культурную программу. Обедала она в небольшом ресторанчике с видом на парк. Затем купила себе сумочку. Не в ЦУМе, конечно, но тоже неплохую, кожаную. Олег положил на карту денег, поэтому можно было не переживать о тратах. В номер Ева вернулась ближе к вечеру. Наскоро помылась и бухнулась спать, пока на небе не заиграла луна.

Проснулась она в четыре утра от звона стекла. Ева вздрогнула и осмотрелась, но стаканы на подносе были целы, как и графин. Казалось, будто звенят окна. В них бился желтовато-рыжий лунный свет.

Страх забрался в самый центр рассудка и ворочался, крутился, колол. Уснуть Ева не смогла. С рассветом она собрала сумку и поехала на вокзал, где просидела на лавке в зале ожидания до самого полуденного поезда. Да, неудобно, зато рядом суетился народ – и ничто не пугало. Ни пышущая жаром луна, ни дребезжащие стекла.

Три недели телефон молчал. А в самом конце июля зазвонил.

– Вы прошли отборочный этап и попали в число претендентов на участие в шоу, – безрадостно сообщила трубка. – Мы приглашаем вас в Москву для второго этапа. Готовы обсудить детали?

И как бы Ева не обманывала себя, будто всё это пустые игры для актеров и мошенников, но улыбка расплылась на лице. Конечно, готова! Слушает!

9.

Всего во второй этап попало человек пятьдесят, из которых выбирали самых-самых. С ними вели работу психологи, сценаристы, организаторы. Перед ними ставили тупиковые ситуации, прорабатывали личностные качества. И отсеивали потихоньку человека за человеком, пока не остались самые достойные.