Проклятая Мангазея

Волошин Константин

Ещё через несколько дней он встретил Ксюшу и окликнул её:

– Эй, Ксюша! Можно с тобой познакомиться?

– Ты уже узнал моё имя? Таган тебе сказал? Вот негодник! Я его накажу. Что тебе надо? Смотри, мой хозяин строг и тебе будет худо от него.

– Мне всё равно, – браво ответил Тимошка. – Меня зовут Тимофей. Просто Тимошка.

– Я уже знаю. Таган сказал. Ты чего хочешь от меня? – глаза её играли. Пони­мала глупость вопроса и продолжала пустой разговор. – Осип очень строг и может меня наказать. Или тебе Таган ничего

об этом не говорил? А надо бы! – улыбалась Ксюша и ямки на щеках приводили Тимошку в восторг.

– Ты ведь рабыня, или я ошибаюсь?

– Рабыня. Только я не чувствую этого. Осип обещал выдать меня замуж за хо­рошего богатого человека. Ищет. А ты богат? Что хорош, то я и так вижу. А как с богатством? Без денег трудно быть довольной, – продолжала играть глазами девуш­ка. – К тебе это тоже относится. Деньги есть у тебя?

– Ты всё меряешь деньгами? – удивился Тимошка. – А деньги и у меня есть. Не такие большие, как у твоего хозяина, но есть. А любовь как тебе?

– Очень хорошо! – глаза засияли. – Только без денег она засыпает скоро. Ясно?

Уже легла зима. Снег высился сугробами и часто приходилось пробираться чуть ли не по пояс в этом самом снегу. И морозы приближались к свирепости.

А Тимошка постоянно выходил на свой пост и прохаживался вблизи дома купца Талдыкина. Ждал встречи и, как правило, она случалась. Айсе-Ксюша почти всегда тоже выходила с Таганом и шла прогуляться. Тимошка пристраивался сзади, потом шёл рядом, а Таган с недовольным видом шагал позади.

– Какой ты настырный, Тимка! – блестела девушка глазами, чуть прикрытыми часто инеем. – Этак тебя скоро побьют. Осип и так косо на меня поглядывает.

– А тебя он не побьёт? – с беспокойством спросил Тимоша, радуясь, что с девушкой так легко заводить разговор.

– Нет, не побьёт. Он меня никогда не бьёт. А ты чем живёшь, что только и делаешь, что поджидаешь меня? Или у тебя деньги имеются?

– Есть маленько, – признался Тимошка. – Вот думаю, как добыть больше. Ты ведь привыкла к хорошей жизни. Значит, надо стараться и мне.

– Ты это о чем, Тимка? – улыбалась она, прекрасно понимая, что он имеет в виду.

– Хочу избавить твоего Осипа от поиска для тебя достойного жениха. Или для тебя так просто, баловство? – И Тимошка тоже со смешинками в глазах, смотрел в лицо девушки, порозовевшее на морозе.

– Прямо так и ответить тебе!?- вскинулась Ксения. – Ишь чего захотел?

– Ты совсем не похожа на наших девок, Ксюша. Потому и спросил. Прямо.

– Так уж и прямо? – смеялась задорным смехом девушка. – Вовсе не прямо, Тима! – кокетливо смеялась, играла глазами, обязательно зная, как это действует на мужиков.

– Тогда можно и ещё прямее, Айсе. Я хочу посетить ваш дом и просить у Осипа твоей руки, а тебя твоего сердца.

– Ого! – воскликнула Айсе уже серьёзно и вдруг замолчала. Тимошка заметил, как она изменилась лицом. Услышал

тихий голос: – Ты предлагаешь мне брак?

– А что с того? Ты так крепко засела у меня в сердце, что я только об том и думаю! А что может сказать на это твой Осип? Он ведь знает, что мы свиданничаем.

– Знает и молчит. А ты серьёзно говоришь?

– Я никогда не говорил так серьёзно, Айсе. Ты же такая девушка! – Слова ему не удалось подобрать, и он в замешательстве замолчал.

– Так я уже старуха, мой Тимка! – Это она тоже сказала очень серьёзно, а глаза не излучали смеха.

– Ну и сказала! Ты ещё так молода, что тебе можно дать не больше пятнадцати.

– Ой, ой! Пятнадцать! Хочешь, скажу правду?

– Только правду и хочу знать, моя любовь Айсе, – тоже без весёлости ответил Тимошка. – Мы теперь будем говорить друг другу только правду. Согласна?

– Чистой правды трудно добиться, Тима, – серьёзно ответила девушка. – Но тебе скажу. Мне скоро двадцать два будет. Что скажешь на такое?

– Скажу, что это просто здорово! Мне тоже идёт столько же, как тебе. Всё очень хорошо. Я человек немного взбалмошный, и мне нужна рассудительная с опытом же­на. Как ты, и больше мне нечего тебе сказать.

Оба рассмеялись. На Тагана они не обращали внимания, и тот понурившись, плел­ся позади, глядя себе под ноги. А влюблённые безудержно хохотали, на редких про­хожих внимания не обращали, а те с осуждением провожали их глазами. По-видимому сильно завидовали. Однако молодым людям не было дела до таких мелочей.

– С чего бы так смеяться? – спросила Айсе, немного успокоившись. – Ты чего смеялся, Тимошка?

– Ты начала. За тобой и я засмеялся, – хохотнул Тимка.

– Врёшь ты все. Это я за тобой засмеялась.

– Да ладно тебе. Вон люди с нас посмеиваются. Пошли отсюда! – И Тимошка за руку потащил Ксюшу дальше, подмигнув мужику с лопатой.

– А где мой Таган? – оглянулась Айсе в недоумении.

– Наверное, он решил, что не стоит нам мешать. Так даже лучше, не так ли?

– Ага! – блеснула она глазами, а Тимофей как-то сразу посерьёзнел. Помолчал немного и спросил, схватив её лицо ладонями, сняв рукавицы:

– Выйдешь за меня? Или не можешь расстаться со своим Осипом?

– А как мы сможем жить? – тоже серьёзно спросила Ксюша. – Ты-то где живёшь?

– У меня изба есть. На берегу Мангазейки. Она, правда, запущена, но привести в порядок можно. И деньги у меня пока имеются.

– И можно глянуть на твою избу? – лукаво спросила она.

– А чего ж нет, хоть сейчас! – он с волнением смотрел в раскрасневшееся на морозе лицо Ксюши. – Не побоишься?

– Ты что, такой страшный бываешь? Я женщина смелая, учти...

– Тогда поспешим. – Тимошка торопливо поплёлся к речке, закованной в лёд.

Через пять минут он указал на избу, До неё оказалось не больше двадцати шагов. Следы Тимошки указывали на подснежную тропу.