Проклятая субмарина
Шрифт:
Спустя день я, деликатно одетый, подходил к дворцу торгов – это что–то вроде ярмарки для богачей. Охрана уныло взглянула на меня, и я зашел внутрь здания. Гости расселись, и игра началась! Какие–то две старые картины ушли бородачу с первого ряда. Древний камин и золотая статуэтка будды достались мужчине в синем фраке с цилиндром в руках. И тут я просто опешил… Бриллиант, колье, медальон - называйте эту штуку как хотите! Этот драгоценный камень с цепочкой был бесподобен! Я никогда не видел такой красоты. Непременно, это та самая вещь, за которой меня отправили.
–Алмаз Хоупа, – донеслось со сцены.
– Если верить легендам, у этого красавца интересная биография, – Жан–Батист Тавернье приобрел алмаз в 115
четырнадцатый, он же «Король–Солнце». Следующими хозяевами медальона стали Людовик шестнадцатый и его супруга Мария Антуанетта, которые были обезглавлены во время великой Французской революции, после чего бриллиант был украден и снова «всплыл» лишь в 1812 году у одного лондонского торговца, уже в другой огранке. Алмаз Хоупа обязан своим интересным названием одному из своих первых знаменитых владельцев – британскому лорду Генри Филлипу Хоупу, который купил камень в 1830 году на аукционе.
До конца восемнадцатого века семейство Хоуп владело бриллиантом и гордилось тем, что имеет такое сокровище. Однако в момент финансовых проблем камень решили продать. Драгоценность снова пошла по рукам и в итоге, в 1912 году оказалась у Эвелин Уолш–Маклин – дочери владельца газеты
«Вашингтон Пост». Спустя какое–то время ее сын разбился в автокатастрофе, дочь застрелилась, а муж бросил Элвин ради другой женщины. Кстати умер он в сумасшедшем доме, постоянно бредя о зеленом сиянии и страшных призраках. После смерти Уолш–Маклин, бриллиант в счет уплаты ее долгов, был передан ювелиру Гарри Уинстону. Последний выставил его на продажу на сегодняшний аукцион.
История завораживала и пугала одновременно. Но я не из тех, кто верит во всякие там суеверия и сказки. Богачи минут десять мерялись кошельками, затем медальон ушел в руки некому Уильяму Чаффи
забавному старичку с бодрым телом и мимикой. Дождавшись конца торгов, я проследил за новым хозяином камня вплоть до ресторана, где тот остановился перекусить. Мы встретились в туалете, точнее Чаффи встретился с моим платком, обильно смоченным клофелином. Секрету меня научила одна знакомая проститутка, которая в свободное от работы время обчищала богачей до последней нитки. Я не причинил старику боли, просто опустил его на горшок и оставил мирно спать, засунув бриллиант себе за пазуху.
Уже к вечеру я шел на встречу с заказчиком. Бричка из двух лошадей двигалась монотонно, и на улице моросил дождь. При тусклом свете фонаря я вертел в руках диковинку и внимательно изучал. Камень переливался ярким зеленым светом. И с каждым прикосновением к нему, мне все больше хотелось оставить алмаз у себя. Когда мы приехали, я уже чувствовал медальон как свое сердце. Если у человека забрать сердце – он умрет. Так было и со мной. Я шел на встречу, но душой понимал, что камень не отдам. За поясом был старенький шестизарядный револьвер. Мистер Книф встретил меня сам, он стоял на пороге и с горящей улыбкой протянул руку. Помимо заказчика в доме еще находился его личный громила по прозвищу Шторм.
Как дела? Все получилось? – глаза боса заблестели.
Да, все в порядке, – твердо ответил я.
Где же он? – спросил Книф.
Громила внимательно следил за каждым моим движением.
Вот! – бросил я в ответ, доставая левой рукой камушек из платка.
Прекрасно, Райнер! Чудненько! – не унимался он. – Вот твои деньги, возьми их, сынок, я уверен, мы найдем для тебя еще много интересных и прибыльных дел.
Но меня уже не интересовали ни деньги, ни обещания мистера Книфа. Мне нужен был только кристалл Хоупа! Как только я передал камень,
Теперь камень ни на секунду не покидал меня, и я всегда носил его с собой. Какое-то время все шло хорошо, я грабил богачей и жил припеваючи. Но меня стала преследовать череда неудач, какая-то ужасная аура! Все мои друзья, любовница и даже пара врагов – умерли!!! Один за другим, как будто они сговорились! И это стало происходить все чаще и чаще. Только я знакомился с кем-то, как вдруг этот человек умирал. Кристалл в такие моменты светился как фонарик, только зеленым светом. У меня не осталось никого, совсем никого.
Знаете, мне было совершенно наплевать на это. Ведь мою грудь грел алмаз Хоупа, мой единственный и дорогой алмаз, – протянул Райнер и приподнял майку.
Верх груди сильно потускнел, кожа была какого–то синего или зеленого цвета. Именно на этом месте моряк носил медальон, постоянно скрывая его от окружающих, и никогда не снимая.
– Спустя годы, копы набрели на мой след - я даже представить не мог, по чьей наводке. Ведь всех, кто знал меня, камень уже убил!
Случилось это утром, едва взошло солнце. Подозрительный шорох и возня доносились за входной дверью. Сон у меня всегда был чутким, и я прекрасно все слышал. Гостей утром я не ждал.
Мистер Райнер! Откройте, пожалуйста! Почта! – раздался голос с улицы.
Какая к черту почта?! За долгие годы службы в полиции копы могли бы придумать что–нибудь и пооригинальнее. Истерическая улыбка растянулась на моем лице. Но смеяться с моим медальончиком мы будем потом, когда снова обведем этих идиотов вокруг пальца.
Иду, идуу-у! – я скорчил сонный голос настолько, насколько мои прокуренные голосовые связки могли позволить. Естественно, я тянул время, мне понадобилось меньше минуты, чтобы одеться и схватить все необходимое. На такие случаи был запасной выход, которым я и воспользовался. Эти остолопы еще долго, наверное, стучались в дверь и предлагали почтовые услуги. Сдерживая смех, я бежал что есть силы. Выход из моего убежища шел прямиком на большущий рынок. Пробегая сквозь сотни лавок и торговых рядов, я стянул пару шмоток, которые тут же напялил на себя для маскировки. Алмаз висел на груди и почему–то сильно жег, казалось, что ему нравится вся эта суета и погоня. Я был другого мнения, моей выносливости уже не хватало для подобных гонок. Похоже, копы смекнули, в чем дело, и суетливо носились по всему рынку с вытаращенными глазами. Некоторые из них были со служебными собаками, которые лаяли и кидались на все, что движется. Я миновал рынок - дальше были узкие улочки. Пробежав два квартала, я наткнулся на старый военный грузовик «Круп-Даймлер». Это была гордость фирмы «Крупп», он перевозил для нашей армии все – от пехоты до крупнокалиберной артиллерии.