Проклятая
Шрифт:
Загнать ее обратно не получилось и через полчаса. Свинья то и дело проскакивала мимо. Вскоре выбежала и вторая, а за нею и все курицы. Теперь из сарая доносилось лишь неистовое мычание коровы. Растерев грязь по лицу, Сергей схватил велосипед и вытолкал его наружу.
Капли больно хлестали по лицу. Луч фонарика, зажатого подмышкой, выхватывал из темноты контуры дороги. Колеса то и дело соскальзывали в колею, и Сергею приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы удержать равновесие.
Дорога в деревню заняла минут двадцать. Наконец он оказался у нужного дома. Сергей переставил
– Кто там?
– женский голос.
– Валь, это Сергей Романов. Илья дома?
Дверь отворилась. В проеме появилось заспанное лицо жены ветеринара. В руках ее была масляная лампа. Узнав Сергея, она открыла дверь.
– Что случилось?
– У меня проблема. Илья дома?
– Выпить что ли не с кем?
– проворчала она под нос.
– Валь, - Сергей посмотрел на нее взглядом, который привел ее в чувство.
– Иди сам буди его, - она пропустила его в темноту коридора.
– Он уже нахрюкался где-то под вечер. Ей-богу, не знала бы тебя, не запустила бы. Хватит уже.
Он уже не слушал ее причитаний, а просто шел вперед по памяти. Женщина еле поспевала за ним, держа лампу над головой. В спальне стоял тяжелый запах перегара. Ветеринар лежал на спине с раскрытым ртом и храпел так, что дрожали дверцы шкафа. Разбудить его оказалось задачей не из легких. Сергей сначала дергал его за плечо, потом дал пару хороших оплеух, а потом уже и вовсе посадил его в кровати. Пьяница возмущенно бубнил себе под нос трехэтажные проклятия, но вскоре его взгляд сфокусировался на глазах Сергея и обрел ясность.
– Что?.. Что такое?
– Поехали. У меня дома проблемы.
– Какие проблемы?
– По дороге объясню.
– Давай утром?
Он зевнул и собирался было уже вновь лечь, но Сергей удержал его:
– Если это могло подождать до утра, то я бы пришел утром. Вставай.
Через несколько минут они сидели в видавшей виды оранжевой "копейке" ветеринара. Хозяин машины сел на пассажирское сидение. Это был худощавый высокий мужчина сорока лет. Голову доктора украшала плешь, словно натертая воском. Он не стал "заморачиваться" и натянул фуфайку на голый торс и трико вытянутое в коленках. На ноги натянул галоши. Завернувшись в полы фуфайки, он обиженно наблюдал за дорогой.
– Что у тебя там случилось?
– наконец выдавил он из себя.
– Илья, я понятия не имею. Они будто с ума все сошли. Сейчас сам все увидишь.
Они зашли на задний двор. Собака лаяла непрерывно. Сергей сунул руку в будку, вытянул пса и несколько раз ударил по морде. Жалобно заскулив, Шарик ретировался и вроде как успокоился. Корова потеряла голос, но продолжала хрипеть. Обе свиньи бегали по двору, как угорелые. От зрелища ветеринар окончательно протрезвел. Он стоял в дверном проеме сарая и чесал затылок в недоумении.
– Серег...
– он виновато посмотрел на Сергея.
– Я не знаю, как помочь тебе сейчас. Нужно днем тут осмотреться. Давай я утром зайду.
– Илья, только давай точно. Ты ведь понимаешь, что будет, если они сейчас передохнут.
– Они напуганы, я думаю.
– Волков не слышал. Пес лаял. Но не в первый раз ведь.
– Куриц не душат?
– Нет. А что, в поселке тишина? Или только у меня такая канитель?
– Ну, мне пока еще никто не жаловался. Но кто его знает? Лес рядом. Всякая тварь забежать может. Лиса, ласка, хорек, волк. Они тоже могут бояться. Корова взбесилась, а за ней и все остальные. Животное чует страх.
Дождь прекратился. Пока ветеринар брал кровь коровы на анализ, Сергей перемахнул через забор с ружьем в руках. Из леса не доносилось не единого звука. Посветил лучом между деревьев, но ничего необычного не увидел. Когда вернулся, ветеринар уже ждал его у машины. Прикурив, он выпустил струю дыма в небо.
– Пока иди спать. Что толку тут стоять? Забор крепкий? Выдержит, если лупить начнут?
– он указал на свинью, замершую у стены дома.
– Да хрен его знает. Я-то думал, что и доски в сарае выдержат.
– Вроде, спокойней стали. Глядишь и обойдется.
– Дай Бог.
– Ты молоко пока не пей. И кур не ешь. Кто его знает, что тут творится.
Сергей так не смог заснуть, время от времени выходя во двор. К утру свинья расшибла себе голову о рельсу торчащую из земли у сеновала. Она лежала в луже крови и изредка подергивала ногами. Корова замолчала, но вторая свинья все еще беспокойно рыла носом землю. Проклиная себя за близорукость, Сергей накинул на рельс фуфайку и обмотал строительной клейкой лентой. Затем достал со стеллажа в гараже самодельный обоюдоострый нож с деревянной ручкой и глубоким кровотоком. Свинья нисколько не сопротивлялась, пока он резал горло. Дернулась несколько раз, но даже не взвизгнула.
Рассвет Сергей встретил совершенно разбитым. Во дворе уже царила тишина. Измученная корова спала в загоне, как и собака, и вторая свинья. Он так и не смог поднять корову, чтобы выгнать на пастбище. Он вышел на встречу стаду коров и двум пастухам. Объяснился и вернулся домой. Вооружившись паяльной лампой, Сергей занялся разделкой, молясь про себя, чтобы животное не оказалось зараженным и ветеринар принес добрые вести. С постоянным отключением света мясо не сохранишь летом, а палить дизель на то, чтобы включить холодильник - дело хлопотное. Да и туша никак не влезет в морозильную камеру, хоть перемоли ее в фарш. Выход один: продать. Продать же, не дождавшись результатов, не позволяла совесть.
Разделавшись со свиньей и избавившись от кишок, он зашел в дом. Нужно позвонить на работу, отпроситься. Начальник у Сергея был мужик понимающий. Он не станет сильно возмущаться. Не посмеет, помня о задержке зарплаты.
В доме снова воняло. Вязкий кислый запах исходил из комнаты матери. Сергей зашел к ней и ужаснулся. Глядя в потолок широко раскрытыми испуганными глазами, мать лежала на полу. Взгляд ее прояснился и даже приободрился при виде сына. Она набрала воздух в легкие и что-то прохрипела. Сергей прислушался. Костлявый палец в морщинах, дрожа, указывал на окно. Сергей поднял мать и положил на кровать. Старушка потеряла четверть массы за последние несколько месяцев и была легкая, как пушинка.