Проклятье красавицы. Я четвертая

Смирнова Евгения

Парень что-то пишет в своем маленьком блокноте и молча отходит.

Ленка склоняется над кипой перемешавшихся пакетов. Наконец, выуживает нужный и достает маленькую коробочку, на которой изображено женское белье.

– Любуешься?

– Думаю, что мне придется его вернуть.

– Почему? – удивляюсь я.

В отделе нижнего белья мы провели больше всего времени, и наконец, Ленка нашла идеальный комплект, который можно будет надеть под ее новенькое желтое платье, купленное специально для годовщины. Любимый

цвет Васи, цвет полуденного солнца, как говорит мужчина.

– Он слишком… откровенный, что ли. Я не решусь его надеть.

– Глупости.

– Нет, – возражает Ленка, – такое белье не для меня, и зря я послушалась тебя и купила его.

– Послушалась меня?! Да ты же была в восторге!

Ленка отрицательно качает головой, и снова крутит коробочку, рассматривая стройную девушку в том самом белье на одной из ее сторон.

– Такое белье носят совсем другие женщины, – говорит она.

– И какие именно? – не понимаю я.

– Ну, такие как ты, например.

– Интересно, – начинаю злиться, – и чем же я «такая»?

– Да ты только посмотри на мою задницу, – громко шипит Ленка, и пара пожилых дам оборачиваются в нашу сторону, – она же вся покрыта целлюлитом! У тебя то его не граммульки, – стонет подруга.

– Да, у меня нет этого пресловутого целлюлита. А еще нет семьи, шестнадцатилетней дочери и мужа, который бы меня обожал, как твой Василий тебя, и двадцатилетнюю годовщину знакомства и взаимной любви отмечать в эти выходные совсем не мне.

Замолкаю. Ленка виновато смотрит.

– Я нытик, – констатирует она.

– И, кстати, чтоб ты знала, – игнорирую ее заявление, – нижнее белье вернуть в магазин нельзя.

– Кто сказал?

– Закон.

К нам приближается официант, у которого на подносе дымятся две чашки кофе и стоят блюдца с пирожными. Ленка быстро засовывает коробочку с бельем обратно в пакет.

Молодой человек расставляет содержимое подноса на столик трясущимися руками, желает приятного аппетита и отходит. Красные пятна с его юношеского лица так и не сходят.

Ленка делает внушительный глоток обжигающего напитка, блаженно причмокивает и приступает к чизкейку.

– Кстати, Беллуся, я так и не поняла, зачем ты купила очередной черный костюм?

– Он не черный, а темно-синий, – отвечаю я и с удовольствием откусываю эклер. Сладости здесь привозят из пекарни, и они просто божественны.

– Один фиг, – невнятно говорит подруга, – у тебя же точно таких же штук десять или даже больше.

– Пригодится, – пожимаю плечами.

– А вот платье, просто бомба!

Второй моей покупкой стало ярко красное облегающее платье с открытым верхом и глубоким разрезом по правому бедру от щиколотки. Когда я примерила его в магазине по настоянию Ленки, которой оно не подошло по размеру, то все девочки-продавщицы так и ахнули, а подруга заявила, что если

я его не куплю, то она удавит меня. И я купила. Вот только куда мне в нем ходить? На работу нельзя. Дресс код. Мужчины, который бы водил меня по рестораном теперь нет и не будет, надеть его на праздник в кругу семьи тоже не получится, у мамы да и у остальных родственников будет разрыв сердца, так что пылиться ему в шкафу, пока не «подрастет» Маруся, Ленкина дочура, и не заберет его у меня, как сделала почти со всеми моими платьями, когда я решила, что теперь должна выглядеть совсем иначе.

– Может и бомба, вот только ходить мне в нем некуда.

– Это сейчас некуда, – возражает подруга, – а уже завтра может стать куда! Достанешь его из шкафа, наденешь, и мысленно поблагодаришь лучшую подругу, – торжественно заявляет она и съедает последний кусочек чизкейка.

– Обожаю тебя, – произношу и посылаю воздушный поцелуй.

Ленка поцелуй ловит и одобрительно кивает.

– Может мне еще чего-нибудь заказать? – спрашивает она. – А лучше, я домой возьму, своим рыжикам! Они у меня сладости страсть как любят!

И подруга начинает махать руками, вновь призывая официанта к нашему столику.

Вот она, любовь.

Внезапно, в коридоре торгового центра прямо напротив кафе возникает шум.

– Что там? – переключает подруга свое внимания с так и не подошедшего официанта, на небольшую стайку молодых людей.

– Не знаю, – пожимаю плечами, – автографы что ли у кого-то берут?

Ленка вскакивает со стула и начинает всматриваться в небольшую толпу молодежи.

– А! – вскрикивает она. – Так это же любимый Маруськин музыкант!

– Правда? Кто?

Я тоже привстаю.

Ну не Егор Сид же решил прогуляться в одиночку по торговому центру? Насколько я помню, Маруся убивалась по нему весь прошедший год и все время умоляла меня пригласить его выступить в мой клуб, чтобы девочка могла с ним познакомиться. И однажды я даже сдалась и звонила, и просила, но наткнулась на весьма невежливый отказ, а точнее на слишком высокий гонорар для нашего места. И от этой идеи пришлось отказаться. А вот купить билеты на его концерт, оказалось не сложно, и мы несколько часов на пару с Марусей кричали его песни с третьего ряда.

– Макс Харитонов!

Вздрагиваю.

– Ты что не знаешь его?!

Ленка усаживается обратно на стул.

– Нет, – зачем-то вру я, – а кто это?

– Честно сказать, тоже не особо его знаю, – признается подруга, – он участвовал в шоу, которое Маруся все время смотрит, а сейчас очень популярен у молодежи.

– Даже так?

– Ага, – кивает Ленка, – смотри какой красавчик.

– Красавчик, – вторю я.

– Хорошо, что Маруси с нами нет, – тараторит подруга, – а то сейчас ринулась бы за автографом, за уши бы ни оттащили.