Проклятье Первородных
Шрифт:
Человечество катилось вниз по наклонной после того, как однажды первые совершенные скрестились с выходящими из бездны Первородными. После того, как вместе с теряющими безупречную природу обитателями на планету стали выползать омерзительные порождения черного Энерона.
Он видел все так ясно, словно присутствовал при событиях глубинного прошлого. Много тысяч лет назад. На первородной планете.
Первых женщин и было двенадцать. Безупречных произведений чистого Света. По какой-то причине решивших слиться с изгнанными из света и объединившимся
Бесконечное рождение потомства. Конечно, первые женщины прожили намного дольше, основа тел еще была совершенной. Одному Богу известно (или дьяволу?), сколько первые женщины родили потомков. Клеон понимал, что свойства первородной материи сильно отличались от известных современному человеку. Рожали женщины намного чаще и постоянно.
После того, как умерли первые женщины, и возникла необходимость каждые двенадцать лет похищать двенадцать девочек. Для такой же цели.
«Простой план. Чего тут может быть сложного?» – Горький сарказм помогал если не избежать, то хотя бы отсрочить наступление полного безумия.
Тысячи вращающихся зеркальных черных осколков, собирались один раз в двенадцать лет под воздействием бесконечной воли Правителя Энерона в проход. Движущиеся зеркальные проходы давали возможность девочкам зайти.
Клеон не обладал сверхъестественными способностями и не умел избавляться от черных, как ночь, видений. Конечно, он расплатится безумием за само желание проникнуть за скрытую завесу тайного Знания.
Но он должен получить хоть какие-то доказательства самого существования ужасающего плана Первородных.
– Анагиана! Ты сказала, что первая женщина вышла здесь на берегу океана? И принесла первое потомство. – Не смог он сдержать мерзкую дрожь, думая о подобном потомстве.
– Да! Первая женщина, родившая потомство, вышла здесь, – ровным голосом сказала Анагиана, по-прежнему смотря вдаль.
– Согласно очень древним легендам, которые я случайно прочитал, где-то на берегу океана стоял храм, – Клеон не мог сдержать растущее возбуждение. – Вырубленный в склепе. Странный почти неизвестный культ.
– Да, первый храм женщине, родившей потомство, – Анагиана говорила бесцветным голосом, черпая информацию из общего поля образов Первородных.
– Первая женщина выходила и выносила рожденных. Много лет. – Продолжала Анагиана. – Примитивные народы считали ее богиней и вырубили в прибрежных скалах храм. Приносили жертвы, поклонялись и молились. Женщину почитали, как богиню. Принесенных с глубин океана существ считали полукровками, рожденными от богов. После того, как женщина умерла, останки с большими почестями и запечатали в пещере.
– Анагиана! Где сейчас находятся останки? – Клеона можно было обвинить в черствости. На фоне всего, что он только что увидел, интерес к храму казался кощунственным. Только дело было не в чувствах. Клеон, как гончая, почуял след, когда услышал о запечатанных останках в прибрежных скалах.
Слава Богу, Анагиана не развила собственное сознание настолько, чтобы обвинять
– Останки и сейчас находятся в склепе. Глубоко под скалами. Напротив прохода. Закопаны глубоко под песком. – Ровным голосом сказала Анагиана и быстро замолчала. Она еще не научилась распознавать удивление.
Картины первого слияния совершенных человеческих тел с Первородными и рождения скрещенных резко оборвались. Она больше не видела образы. Словно кто-то могущественный перерезал ленту с видениями.
Отсутствие сознания компенсировалось сильнейшими инстинктами, основным из которых был инстинкт выживания. Анагиана резко повернулась, посмотрела на Клеона, словно пытаясь понять что-то, и исчезла.
Клеон, конечно, отреагировал бы на внезапное исчезновение человека и может быть, и обратил внимание на расползшееся черное маслянистое пятно на грязном песке. Возможно, однажды мозг и сопоставил бы появление женщины в отдаленных местах и мгновенное исчезновение со способностью первородной материи распадаться до жидкого состояния и мгновенно перемещаться под поверхностью планеты. Но в этот момент Клеон не успел ни о чем подумать.
Всю прибрежную полосу, где они стояли с Анагианой минуту назад, залил яркий титановый свет. Жаль, что этого Клеон тоже никогда не вспомнит.
Луч света явно имел четкую направленность. Сгущающийся титановый поток скользнул по воде, повторяя линию прохода, по которому шли обреченные на мучения девочки. Все закончилось за несколько секунд.
Титановый переливающийся поток врезался в глубину бурых вод, поднимая высоко вверх черные волны. Густые маслянистые потоки словно пытались дотянуться до источника, исторгающего слепящий свет.
Песок под ногами Клеона задрожал от непередаваемого дикого рева, сотрясающего недра планеты. Глубоко под водой черные базальтовые скалы вместе с мерзким проходом разнесло на мелкие кусочки, но Клеон, конечно, этого не мог видеть. Луч метнулся обратно к прибрежным скалам и всего за секунду от плотных каменистых образований остался только выжженный песок.
Все это время Клеон ощущал неописуемую радость, и у него не было времени подумать, почему. Он не мог видеть, как в тот самый момент, когда исчезла Анагиана, мелкие стальные точки вокруг его зрачков собрались в одно целое, перекрыв глаза титановой сверкающей пластиной.
Клеон этого не видел, но видела Анагиана. И исчезла она только потому, что запомнила механизм действия луча в первый раз, на крыше здания.
Видеть Первородные могли на километры, поэтому женщина внимательно наблюдала за всем происходящим, стоя на отдаленных скалах.
Наверное, можно было сказать, что женщина, стоящая на верху скалы за сотни метров, злорадно ухмылялась. Так и было. Анагиана и правда улыбалась. И да, выражение лица можно было назвать злорадным торжеством.
Все правильно она запомнила с первого раза, когда наверху заброшенного здания в родном городе Клеона чуть не погибла от такого же луча.