Проклятье, с*ка! 4
Шрифт:
Бросил тетрадь на кровать рядом с собой и потянулся. Если это правда, а судя по тому, что я нихера не помню, это правда, то сколько я уже здесь? Может и неделю, а может и десять лет. Забавно, так можно держать заключённых взаперти хоть сотню лет, они ничего всё равно не поймут и будут наивно ждать окончания срока. Погодите-ка!
Я резко выпрямился на старом продавленном матрасе, свесил ноги с кровати, поискал комнатные тапочки, и не найдя их, стал босыми ногами на старый, деревянный пол. По хребту пробежали мурашки, а волоски на теле встали торчком от пришедшей в голову мысли. Сколько же я здесь времени провёл? Сколько
Я неспеша прошёлся по своей комнате, выглянул в окно, не увидев за густой листвой деревьев ничего интересного, и снова оглядел своё небольшое прибежище — это не камера. Уже хорошо. Самая обычная квартира, хоть и достаточно старенькая и скромная, но уютная и чистая — одна большая комната, выполняющая роль и спальни, и гостиной одновременно, высокие потолки, старенький рабочий стол, пара стульев, шкаф, небольшая кухня и уборная с душем и туалетом. Неплохо живут каторжники. Теперь понятно, почему я так восхвалял великого императора — это действительно получше смертной казни.
На столе, словно специально на самом видном месте, нашёлся ключ с биркой и номером комнаты, пропуск на завод с моим именем, номером ангара и номером цеха, выбитыми на нём, и кошелек с мелочью. Пропуск на завод… Даже на работу в тюрьме нужен пропуск? Хотя, нет. Скорее всего, это просто контроль рабочего времени, чтобы заключённые не расслаблялись и не отлынивали от облагораживающего даже обезьяну труда.
Странное имя. Я задумчиво повертел пропуск в руках — Су Кин Сон. Оно мне явно что-то напоминает, только не могу понять, что… Хотя, было бы странно, если бы собственное имя ничего тебе не напоминаю. Да, наверное, всё дело в этом…
К зеркалу в ванной комнате я подсознательно боялся подходить, откладывая этот момент до последнего. Не хотел увидеть там старика с седыми патлами, сгорбленного и высушенного как старый фрукт под ласковым солнцем страны восходящего солнца. Хотя… Я посмотрел на свои относительно молодые руки и немного выдохнул — это не руки старика. Крепкие сухие ладони, сильные пальцы, здоровая кожа без старческих пятен. Мне сейчас точно не больше тридцати, а если повезёт, ещё и меньше. Если повезёт — смешно!
Я подошёл к старенькому выключателю и перевёл рычажок в положение «вкл». Лампочка под потолком несколько раз нерешительно мигнула, затем погасла, но через три секунды окончательно зажглась. Какая-то допотопная керамическая плитка на стенах, душевая кабина, туалет, умывальник, ржавые потёки под трубами, эмалированная миска под раковиной, в которую медленно капает вода из перебинтованного синей изолентой шланга — жить можно!
Я подошёл к зеркалу и на секунду замер, всматриваясь в отражение. Да уж… Свет в ванной предательски мигнул ещё пару раз, но через мгновение разгорелся с новой силой, став чуточку ярче и слегка веселее. Из зеркала на меня смотрел самый обычный молодой японец. На душе стало легче и заметно спокойнее. Жизнь налаживается! Как мало нужно человеку для счастья…
Я повернул вентиль и резко отскочил в сторону — водопроводный кран несколько раз громко чихнул, порциями выплюнув воду вперемешку с воздухом, дёрнулся, порычал для приличия, успокоился и пустил
Я вышел из ванной, оставив воду включённой, пусть сбегает, и двинулся на кухню. Холодильник оказался самым новым предметом интерьера во всей квартире, но и самым грустным. Даже печальнее, чем ржавые трубы. Два яйца, блюдце с маслом и тарелка с рисом — это всё, что нашлось в нём. Но хоть что-то. Лёгкий аристократический английский завтрак, хоть я и сомневаюсь, что это точно он, за пять минут перекочевал в мой желудок, и я вернулся в ванную. Вода в кране уже очистилась, я скинул одежду, залез в душевую кабинку и подставил лицо под холодные струи воды. Горячую здесь то ли не изобрели, то ли посчитали слишком роскошным дополнением к суровой тюремной жизни. В какой-то степени, я с этим даже согласен.
Помылся, привел себя в порядок и вернулся в свою комнату, порылся в шкафу, с удовлетворением отметив, что с одеждой у меня полный порядок, и напялил на себя дежурный комплект — майку, рубашку, синие джинсы и старенькие, но вполне годные кеды. Глянул на часы — без двадцати восемь, пора на работу. Подошел к столу, сгрёб всё своё нехитрое добро, рассовав по карманам джинс, засунул за пояс тетрадку (почитаю на досуге или запишу что-то новенькое туда) и направился на выход. Закрыл дверь на ключ, дернул ручку для верности, огляделся по сторонам в поисках ступеней, и пошёл налево…
Большие зелёные деревья, потрескавшийся асфальт, старые пятиэтажные дома, похожие на бараки, тихие, бесшумные улицы и ни одного проезжающего мимо автомобиля. Только редкие самокаты и велосипеды, чаще всего ржавые и собранные из разных частей — механические, самопальные франкенштейны.
Сначала я не понял, что было не так, а через несколько секунд меня осенило — нет шума автомобилей, нет привычных звуков автострады, городского гула, суеты и спешки, словно время здесь замерло, остановило свой ход навсегда. Символично — временн а я тюрьма. Наверное, поэтому я назвал так это место в своём послании самому себе. А может так называли его местные обитатели. Кстати о них…
Люди. Их было много. Они брели так же, как и я, крутили головами по сторонам, удивлялись и хмурились. Некоторые останавливалась, сбивались в небольшие кучки, знакомились и делились новостями. Хотя, какие тут, к чёрту, новости?! Скорее, впечатлениями. Не я один тут такой — без капли памяти… На спектакль для одного зрителя это похоже не было, все потеряшки выглядели вполне естественно. Хотя, свои подозрения далеко откладывать я не буду — слишком всё выглядело необычно и непонятно. Хотел добавить — никогда о таком не слышал, но опомнился и только хмыкнул про себя.
И где мне искать завод? В кроткой записке говорилось, он рядом с домом… Я повертел головой, увидел за макушками деревьев дымящие трубы градообразующего предприятия, и уверенно двинул в их сторону. Было не сложно…
Пять минут ходьбы, я свернул на очередном повороте за длинной вереницей таких же «счастливчиков», и вышел на широкий и длинный проспект, упирающийся в большие ворота и пропускной пункт рядом с ними. Интересно, сколько я уже здесь работаю? Может начать ставить палочки, зарубки в своей тетрадке? А может они там уже есть, нужно будет полистать её до конца, вдруг, найду ещё что-то интересное…