Проклятие Аримана, Маг

Малинин Евгений Николаевич

– Ты еще не забыл, как открывается вход в скалу? Я молча направился к черной стене и, пробормотав свое заклинание, повернул гранитную глыбу. Пропустив Многоликого с сыном и Данилу, я затворил вход, и мы поднялись в замок. А еще через час, после плотного ужина, мы уже лежали в постелях. Последняя мысль, посетившая меня перед тем, как мне заснуть, была: "Если бы не шишка на голове и не принц в замке, можно было бы посчитать, что никакого Некостина и не было..."

Утром, не дожидаясь завтрака, я направился к Многоликому. Он уже сидел в своем кабинете, перебирая какие-то бумаги. Увидев меня, он отодвинул документы в сторону и позвонил

в свой колокольчик.

– Закуску и графин вина!..
– приказал он появившемуся гвардейцу, и через минуту мы уже закусывали, прихлебывая из бокалов светлое легкое вино.

– Так как же ты оказался над Храмом в самый нужный момент?
– задал я наконец давно интересовавший меня вопрос.

Многоликий усмехнулся и ответил:

– Случайно...
– Потом, немного помолчав, пояснил: - Когда я увидел, как Галл шарахнул тебя эфесом своей шпаги по голове и как тебя поволокли в камеру, я решил, что принца теперь уже не спасти. А после того как тебя раздели, я лишился возможности за тобой наблюдать. Что мне оставалось делать, если я знал - не найдя тебя в условленном месте, Навт атакует Храм немедленно? Надо было идти на подмогу своим людям. Вот я и вылетел.

Он снова усмехнулся и продолжил:

– Если бы я рассчитывал, что ты сможешь не только освободиться, но еще и добраться до принца, я, может быть, перекинулся бы в кого-нибудь попроще... Эта крылатая зверюга все силы выматывает... Но в тот момент я был вне себя от ярости...

– Как сын?..
– задал я следующий вопрос.

– Сейчас уже все в порядке. Но знаешь, он утверждает, что выехал на охоту с Галлом... И что именно Галл скрутил его и передал гвардейцам Единого-Сущего.
– Он помолчал и с сомнением в голосе закончил: - Хотя я сам видел, что Галл в своей комнате писал отчет о своем посольстве...
– Многоликий потер виски.

– Ничего загадочного...
– улыбнулся я.
– Он, похоже, именно в этом посольстве и стакнулся с Единым-Сущим. Это тебе он доложил, что его не приняли. Скорее всего этот... чародей... и снабдил Галла каким-то наговором, позволившим ему создать морок... собственного двойника... Вещь-то, в общем, довольно простая...

– Сын мне сказал, что Шестиликий рассчитывал захватить власть... Невероятно!..

– Дураков ловят на самые невероятные вещи... А потом, любой человек верит тому, чего ему самому очень хочется. Галлу очень хотелось власти... Вот он и поверил...

– Но!..
– начал Многоликий и замолчал, задумавшись.

– Надо решить, что нам необходимо для похода в горы...
– прервал я его размышления.

– Да все уже готово...
– пожал плечами Многоликий.
– Лошади подобраны, продукты, палатки, снаряжение, люди для сопровождения - все подобрано и приготовлено. Осталось только дождаться твоих друзей. Так что - отдыхай.

– Тогда, с твоего разрешения, я пойду к Даниле...

– А он у принца. С самого утра... Подожди, я дам тебе провожатого, в апартаменты принца без моего личного разрешения не пускают никого, он еще очень слаб.- Многоликий вызвал дежурного гвардейца, который и проводил меня к принцу. Тот лежал в постели и с жадностью слушал рассказы Данилы, усевшегося в кресле рядом с кроватью. Когда я вошел, Данила как раз заканчивал повествование о том, как он превратил апостола Пипа в пестрого хряка. Я снова удивился их невероятному сходству, хотя почему-то старался уверить себя в том, что я-то Данилу от принца отличу безусловно.

–

Ты лучше расскажи принцу, как порвал свои джинсы, перелезая через забор на стройке, - с ходу вступил я в беседу.

– Ну...
– ничуть не обидевшись, ответил он, - это когда было!.. Я тогда совсем маленький был и ничего не соображал...

Принц переводил заинтересованный взгляд с меня на Данилу, ожидая продолжения рассказов, и при этом автоматическим движением протянул руку к стоявшему рядом столику и взял из глубокой тарелки персик.

– Я тоже могу рассказать историю, - заявил я. Оба мальчика с интересом посмотрели на меня и приготовились слушать. Данила по такому случаю тоже прихватил с тарелки персик.

– Я могу рассказать историю о двух клинках...
– начал я таинственным тоном.
– О двух волшебных клинках!..
– уточнил я, заметив, что принц бросил на меня разочарованный взгляд.

– А я знаю эту историю...
– недовольно протянул он после моего уточнения.

– Да?
– удивился я.
– Ну может быть, моя история о других клинках.

– Может быть...
– согласился принц.
– Только вряд ли. Есть только одна история о двух клинках. И даже не история, а легенда...

– Пусть лучше принц расскажет легенду...
– попросил Данила, рассчитывая, видимо, впоследствии услышать и мою историю.

– Я не против, только принц еще очень слаб...
– с сомнением пробормотал я.

– Ничего я не слаб!..
– возмутился мальчишка.
– Это все Коул, дворцовый лекарь, выдумал. Рад, что уложил меня в постель!..

– Ну, ты все-таки достаточно долго пробыл в плену...

– Они только первые три дня... разговаривали со мной, - с запинкой проговорил принц, - а потом ко мне уже никто не приходил. До самого твоего прихода... Я еще не поблагодарил тебя... Спасибо большое... Если бы не ты...

– Никаких благодарностей!
– прервал я его.
– Допустим, ты узнаешь, что пара негодяев похитила... твоего друга...
– Я чуть не сказал "ребенка", но вовремя удержался.
– Разве ты не бросишься на выручку?..

– Конечно!..
– вскинулся принц, но тут же опустил голову на подушку.

– Вот видишь! Это потому, что мы мужчины!.. И достаточно об этом... Лучше, если ты достаточно крепко себя чувствуешь, расскажи нам вашу легенду...

Принц улыбнулся, надкусил свой персик, измазавшись соком, и начал жевать, а его глаза постепенно словно погружались сами в себя и худенькое личико становилось строгим, даже суровым.

– Это было давным-давно, - медленно и тихо начал он свой рассказ, - в те времена, когда только закончилась Великая война и на мир пали Границы. Люди словно очнулись и увидели, что они натворили. Они ужаснулись и бросили свое оружие, а многие из них поклялись никогда больше не брать в руки боевого железа. И только знаменитый кузнец и механик Го Ли Фест сказал, что не оружие виновато в том кровопролитии, которое учинили люди, что сама по себе сталь холодна и безразлична, и только люди делают ее яростной и кровожадной. Он закрылся в своей мастерской, из которой выгнал даже своего любимого ученика и помощника, и принялся за работу. Только через семь недель он вышел из мастерской, и в руках у него были два клинка. Один - тяжелый и длинный меч светился словно чистое серебро, а второй - парный мечу кинжал - был темен, как безлунная ночь. На обоих лезвиях древними, полузабытыми буквами были выгравированы их имена.