Проклятие Аримана - Магистр
Шрифт:
Словно дождавшись солнечного луча, моя серебряная игла вспыхнула жарким, искрящимся бенгальским огнем. Через мгновение от страшной Метки Аримана, от чудовищного магического паразита не осталось даже горстки золы.
А в это же время с огромным бронированным телом Зверя происходили потрясающие изменения. Его серовато-зеленая чешуя как-то сморщилась, потемнела, а затем стала сочиться зеленоватой жидкостью. Огромная туша истекала, а образовавшаяся лужа быстро уходила в сухой песок. Не прошло и тридцати секунд, как на песке осталось лежать совершенно мокрое тело вполне
Ноги у меня подкосились, я со стоном опустился рядом со спящим мужиком и убрал прикрывавшую меня пелену.
"Ну вот, Пропат, и кончился твой Зверь..." - с несказанным облегчением мелькнуло в моей голове, пока я с наслаждением укладывал затекшее тело на сухой речной пляж. Как же хорошо было просто лежать на еще прохладном песке и, прикрыв глаза, наслаждаться наступающим утром, теплыми, ласкающими солнечными лучами.
Видимо, я задремал, потому что ощутил присутствие человека невдалеке от себя совершенно внезапно. Именно это ощущение выбросило меня из ленивой неги, в которой я пребывал. Приоткрыв глаза и не поднимая головы с песка, я внимательно огляделся. За оградой ближайшего домика, в густых кустах ягодника явно кто-то прятался. Я буквально кожей ощущал внимательный и довольно испуганный взгляд.
Нападать этот наблюдатель не собирался, но и выходить из своего укрытия не торопился. Поэтому я медленно, чтобы не спугнуть прячущегося, поднялся и начал отряхивать песок со своей одежды. Быстрый взгляд, брошенный с высоты моего роста в интересующем меня направлении, сразу позволил мне определить, кто интересуется моей скромной персоной. Я с наслаждением потянулся, затем встряхнулся, сбрасывая остатки лени, и ласково позвал:
– Что ты там сидишь, бабушка?.. Выходи, я тебя не укушу... Сначала все было тихо, а затем в кустах зашуршало, и поверх них выглянула голова старушки, прикрытая темным платочком. Небольшие темные глазки в окружении множества морщинок внимательно уставились на меня. Я, насколько мог, дружелюбно улыбнулся. Древняя старушка улыбнулась мне в ответ запавшими губами беззубого рта и неожиданно звонким голосом ответила:
– И-й-и, малец, чего меня кусать? Только зубы о старые кости пообломаешь...
Ее ко мне обращение "малец" настолько меня умилило, что я заулыбался во весь рот.
– Тогда тем более вылезай из своих кустов... От кого ты там прячешься?..
– Так Зверь же по деревне ходит...– Она торопливо оглядела окрестности.– Я хоть и вполне древняя, а раньше времени помирать не хочу, тем более такой смертью. И тебе бы малец, спрятаться стоило бы... От греха подальше... Неужто не слышал, как страшно на рассвете Зверь ревел?..
– Слышал-слышал... Только все, бабуля, отревелся ваш Зверь...
– Это как - отревелся?!– удивилась старуха.
– А так!.. Нет больше Зверя... Вон лежит все, что от него осталось... Я мотнул головой в сторону спящего Пропата.
Старуха, вытянув шею, попыталась из-за своих кустов разглядеть, кто это там валяется на песочке. Видимо, ей это не слишком удалось, потому что она отчаянно махнула
Внимательно рассмотрев спящего мужика, она перевела недоверчивый взгляд на меня и, пожевав губами, негромко спросила:
– Так, значит, ты говоришь, это вот и есть Зверь?..
– Не "есть", бабушка, а был. Теперь он стал самым обычным человеком...
– Это почему же он так вдруг отрекся от своего зверского звания? хитро поинтересовалась старушенция.
– А если бы ты была такой зверюгой, ты не захотела бы отречься от этого звания?– не менее хитро переспросил я ее. Склонив голову, бабка несколько секунд размышляла, а затем задала новый вопрос:
– Так что ж он, злодей, раньше-то не отказался от звериного облика?..
– Эх, бабуля, - горько вздохнул я, - всегда ли мы сами вольны своими обликами распоряжаться?..– И, секунду помолчав, добавил: - А этому бедолаге обличье Зверя просто подсадили... Заклятие такое наложили, что он и хотел бы не быть Зверем, да не мог! Не меньше вашего со Зверем мучился!..
Старуха осторожно вышла из-за калитки и мелкими шажками, не сводя глаз со спящего Пропата, подошла ближе. Потом снова подняла взгляд на меня и тихонько прошептала:
– Ты так о Звере говоришь, что его даже пожалеть хочется...
– Ну, Зверя-то, может, и не стоит жалеть, а вот челове" пожалеть необходимо. Тем более его не спрашивали, когда Зверя обращали...
Мы склонились над мужиком, и в этот момент он всхрапнул так, что бабка подпрыгнула, и открыл глаза. Глаза у него были совершенно нормальные, светло-голубые, под совершенно белыми бровями. И вообще на нас смотрела абсолютно обычная деревенская физиономия. Только очень растерянная. Храбрая бабка первой открыла рот и участливо поинтересовалась:
– Ну? Как чувствуешь себя, мужчина?
Мужчина моргнул и хрипловатым от сна голосом спросил:
– Вы кто?
Потом приподнялся и уже более беспокойно огляделся. Сориентировавшись в пространстве, он сел на песке и взволнованно спросил:
– Как я здесь оказался?! Это вы меня сюда притащили?! Бабуля покачала головой и жалостливо спросила:
– Эх, мужчина, как зовут-то тебя, ты хоть помнишь?..
– Пропат...– тут же откликнулся "мужчина". И вот тут бабка подпрыгнула на месте во второй раз, а потом отскочила чуть ли не к самой ограде. Схватившись задрожавшими руками за распахнутую калитку и не сводя выпученных глаз с Пропата, она прохрипела:
– Зверь!!!
– Э-э-э, бабуля, - опешил я, - тебе ж было сказано, что этот человек был Зверем, а теперь он вполне безопасен!..
– Ага! Безопасен! Я-то, старая дура, думала, ты шутишь, своего друга или попутчика Зверем называешь! А тут действительно Зверь разлегся!
– Ну бабка, - обозлился я, - ты совсем из ума выжила! Если он Зверь, так что ж он в человеческом обличье тут валяется, когда я рядышком прохлаждаюсь?!
Старуха растерянно уставилась на меня, а я еще больше разошелся: