Проклятие десятой могилы
Шрифт:
— Привет, Кук, — пробубнила я с набитым ртом.
— И тебе привет. Как самочувствие?
— Ты о том, что я чуть не замочила парня поцелуем? Офигительно.
— Мне очень жаль, солнце.
— Мне позарез надо научиться контролировать свое дерьмо. Вот только как, если я понятия не имею, на что мое дерьмо способно? Одно дело — быть богом из собственного измерения. Но такое ощущение, что здесь тамошние правила неприменимы. Здесь я всего лишь ангел смерти, то бишь мрачный жнец. Зачем кому-то в здравом уме давать мне столько сил?
Куки рассмеялась, однако имелось у меня
— Ну так что стряслось, курочка моя?
— Тебе не понравится, — отозвалась подруга.
— А когда мне вообще что-то нравилось?
— Репортер с канала KOAT хочет сделать о тебе репортаж.
— А он настоящий?
— Или это был KRQE… Ненавижу аббревиатуры.
— Так настоящий репортер или нет?
— А еще третий есть… Как там он называется? Ага, KOB. Хотя нет, тут три буквы, а там точно было четыре.
— О’кей, так как насчет…
— А еще есть KASA [17] …
— Кук, — не выдержала я, — сейчас же вернись на землю. Чувак настоящий репортер, или как?
— Похоже на то. Оставил аж три сообщения.
— Видимо, и правда настоящий. Так он, говоришь, хочет взять у меня интервью? Это потому, что я жнец?
— Нет.
— Значит, потому, что я бог из другого измерения?
— Тоже нет.
— Тогда потому, что я раскрыла столько дел для полицейского управления, что меня хотят представить к медали и наградить годовым запасом чистящего средства для духовки?
17
Названия цифровых и кабельных каналов, которые транслируются в штате Нью-Мексико (США).
— Нет. Все из-за видео.
В голосе подруги так и сквозило пресловутое «А я же говорила!». Или это во мне совесть проснулась из-за того, что я так беспечно наплевала на существование записи.
— Ты о том древнем ролике? Мне было года двадцать два, не больше.
— Я сказала ему, что ты не даешь комментариев.
— Вот и молодчина. С каждым разом, Кук, мы выглядим все важнее и важнее. Почти как знаменитости. А знаешь, что будет дальше? Нам забьют именные места в «Макарони Гриль».
— Думаешь? — мигом заинтересовалась Куки. — Мне нравится этот ресторанчик.
— А кому не нравится? — фыркнула я.
— Кстати, помнишь булочную с фотографии? В тридцатых годах она принадлежала некой Мэй Дайсон. Точнее Мэй Л. Дайсон. Тебе имя не знакомо?
— Ни капельки.
— Ладно, буду копать дальше.
— Спасибо. А я, между прочим, на месте жестокого преступления.
— Где? Что случилось?!
— Нет-нет, ничего. Я как раз доехала до места, где нашли машину Эмери.
— А-а, — с облегчением выдохнула Куки, — ясно.
Местность здесь потрясающе красивая. Изогнутые деревья, высокая трава… Заметив полицейскую ленту, я поехала к ней, подпрыгивая на кочках и проваливаясь в овраги. Слава богу, Развалюху для этого и создали.
— Здесь очень красиво.
— Ага, знаю. Папа возил меня туда на охоту еще до того, как Альбукерке
— Ее репутация аж скрипит, как мои тарелки, после того как их помоет Рейес.
— Представляю. А я ничего не могу найти. Она никогда не заявляла в полицию, не писала жалоб на работе, не заполняла никаких заявлений в колледже. Не пропускала занятия и получала отличные оценки. На ум так и просятся «Степфордские жены».
— И все же, — сказала я, — ее дед говорит, что отец у нее был не лучший. Не сомневаюсь, что он ее любил, но проблем у него выше крыши, а вот деловой хватки ни грамма. Отцу своему он стоил целого состояния, еще и профукал собственный брак.
Однако при встрече мистер Адамс показался мне очень даже нормальным. Хотя, судя по всему, этот человек явно жил не по средствам. Или тут кроется что-то еще? Неудачные инвестиции — это одно, а годами, или даже десятилетиями терпеть одно фиаско за другим, но продолжать в том же духе — это уже говорит о проблемах поглубже. Хотя я и представить не могу, о каких именно.
— Безответственный отец мог послужить причиной того, что Эмери так отчаянно создавала себе идеальный образ.
— Вот и я о том же думала. Таким макаром она пыталась компенсировать все, чего ей не хватало. И перестаралась.
— Со мной такое однажды было, — сказала Куки. — Помнишь огромную вмятину в стене ресторана «Оливковый сад»?
— Не может быть! — обалдела я.
— Еще как может.
— Такое чувство, будто я тебя совсем не знаю.
— Кстати, я прочесала информацию по «Теплому пристанищу», — как ни в чем не бывало продолжила подруга. — Чарли, она права. В смысле Хэзер права. За последние семь лет умерло девять детей, но в разных местах и по разным причинам. Не похоже на чей-то злой умысел. И все-таки само количество намекает на обратное.
— Согласна. Продолжай копать. Я вернусь в город минут через двадцать.
— Заметано. Будь осторожна.
— Осторожность — мое второе имя.
Я вышла из машины на сухую землю. Вокруг меня росли причудливые голые деревья, казавшиеся здесь до странности прекрасными. Совсем недавно сюда приезжало много машин. На земле остались следы от колес, а значит, в ночь, когда нашли машину Эмери, шел дождь.
Не зная, что искать, я пошла вперед, пока не оказалась над оврагом метрах в тридцати от места преступления. Здесь тоже были следы, но не похожие на остальные. Глубокие вмятины успели высохнуть. Чья-то машина определенно застряла и какое-то время простояла под дождем. А еще долго буксовала в грязи, прежде чем водителю удалось выбраться наверх.
Может быть, какие-то ребята приехали сюда на джипе, чтобы повеселиться, но ведь для веселья есть места и получше.
А вдруг это и была та самая тачка, на которой увезли тело Эмери? Но если и так, то зачем убивать девушку, бросать ее залитую кровью машину на открытом месте, а труп куда-то увозить? Хотя убить ее могли в одном месте, машину бросить в другом, а тело выбросить в третьем.
На всякий случай я написала Паркеру сообщение и велела проверить эти следы, если их до сих пор не нашли.