Проклятие Кеннеди

Стивенс Гордон

— Правильно сделали. — Обоим было понятно, что имеется в виду просьба показать удостоверение.

— Таков приказ.

— Кое-кто на вашем месте испугался бы.

Прибыл сопровождающий, и курьер покинул кабинет. Была половина пятого, утро в Европе; он вынул конверт из ящика и вызвал Бонн через шифратор.

— Милт, это Том Бретлоу. Есть кое-что для тебя.

Он прочел имена, затем адреса.

— Держи меня в курсе, никаких активных действий без моей команды. Просто удостоверься, что нас никто не заподозрит.

На

улице теплело, занимался новый день. ЗДО уже здесь, заметили пришедшие в утреннюю смену. Свет в кабинете ЗДО горел всю ночь, поправили их уходящие.

Было без пяти шесть. Он спустился в кафетерий, встал в очередь и взял свой кофе с булочкой.

— Доллар двадцать, мистер Бретлоу.

— Спасибо, Мак.

Он снова поднялся наверх, сел за стол и открыл кофе.

Тьфу, черт. Он вспомнил.

Он отпер стол, вставил кассету в плейер и прикурил одну сигарету от другой.

«Как насчет ответа на мой вопрос?

— На какой вопрос?

— Что было до и после „Небулуса“?

— До — „Ромулус“, после — „Экскалибур“».

Откуда, черт возьми, банкир Росси узнал о «Небулусе»? Почему, черт возьми, он задал о нем вопрос? А еще непонятней, какого дьявола Паоло Бенини на него ответил — ведь он должен был знать, что таким образом нарушит секретность контролируемых им банковских операций.

Он услышал, как Мэгги в своей комнате готовит кофе.

Но Паоло Бенини не мог не ответить, так как для него это было единственным способом добиться освобождения. Что бы он ни решил — все было неправильно.

Мэгги Дубовски постучала в дверь, подала ему кружку и положила на стол папку с материалами для первого совещания.

Так как же быть с Паоло Бенини?

Это было проблемой и прежде — но теперь Паоло Бенини не только создавал затруднение, теперь он представлял собой угрозу. Бенини должен был сидеть в своем ящике, но теперь он сам поднял крышку. Мало того — из-за него могли открыться и другие ящики. Значит, ему, Бретлоу, придется закрыть их; и в первую очередь он сделает это с ящиком Бенини.

Он просмотрел сегодняшний график, позвал Мэгги и велел ей изменить расписание на вторую половину дня. В шесть вечера он позвонил Хендриксу в Милан и дал ему новый приказ.

Улица кишела публикой, одетой в яркие цвета. Хазлам вышел из бара на углу и занял позицию, с которой можно было наблюдать за домом Бенини. Первым приехал Умберто — оставил «сааб» на обычном месте, но теперь, чтобы дойти до парадной двери, ему понадобилась тросточка; он шагал неуверенно, сгорбившись. Когда он скрылся за дверью, прибыл Марко, две минуты спустя — Росси, почти незаметный на заднем сиденье БМВ, свернувшей на подземную стоянку в задней части здания.

Однако «альфы» не было, а значит, не было и наблюдателя по имени Анджело Паскале — сегодня

юрист сообщил ему это имя и адрес. Он покинул улицу и вошел в дом.

Франческа сегодня выглядела лучше, увереннее. Хотя она по-прежнему сидела слева от Умберто, именно она открыла совещание, именно она попросила Хазлама проинструктировать их и подытожила принятые решения. Они поместят объявление завтра, чтобы оно появилось в газете трижды, начиная с послезавтрашнего дня; они составят памятку, включив в нее требование в очередной раз доказать, что Паоло жив, а также определят новую стартовую сумму.

Интересное обсуждение, подумал Хендрикс. Он сидел на скамейке метрах в шестидесяти от дома, в кармане его пиджака лежал ICON-R1, а наушника практически не было видно. Новый приказ шефа тоже был интересен, хотя он и ожидал чего-то подобного. Никто не стал бы нанимать такого, как он, только ради разведки.

Обсуждение в квартире закончилось. Он проследил, как уехали все, кроме Франчески, затем вернулся в «Романов» и принялся обдумывать новую задачу.

Устранить Паоло Бенини, велел шеф. И как можно скорее.

Однако чтобы устранить Бенини, требовалось до него добраться, а это можно было сделать либо до его освобождения, либо в момент его передачи семье, либо после, когда он уже окажется дома. Но с учетом нынешней ситуации нельзя было рассчитывать на то, что семье удастся выкупить Бенини, а также на то, что он сможет добраться до него, если обмен все же состоится. Особенно если не забывать о наложенном шефом временном ограничении.

Первый проблеск, ведущий к решению, мелькнул в его голове на следующее утро, когда он завтракал. Сначала он отверг его как никуда не годный, потом заставил себя задуматься над ним. К ленчу он понял, что это возможно. Семье не удастся выкупить Бенини. Он сделает это за них. Но как?

Наблюдателя нет, заметил Хазлам на следующий день, но его и не будет, пока не появится объявление. Прошел еще день; объявление появилось, но «альфы» не было по-прежнему — а раз нет «альфы», то нет и Паскале, а нет Паскале — не будет и Муссолини. Вернувшись из квартиры со свободным телефоном, Франческа и Марко подтвердили, что контакта не было. Не волнуйтесь, сказал он им, все в порядке. Вспомните, как развивались события в прошлый раз. Похитители выйдут на связь завтра; а не завтра, так послезавтра.

И еще одно, сказал он им; особенно это касается Росси. Секретность соблюдается и сейчас, но можно ее усилить. Не ездите все время на одном и том же автомобиле; меняйте машины каждый вечер и прибывайте в разное время, чтобы сбить похитителей с толку.

— Думаете, за нами следят? — спросил банкир.

— Конечно, — ответил ему Хазлам.

Господи… Хендрикс был изумлен. Ведь они говорили о нем! А раз так, значит, за ним увязался хвост. Он чуть изменил положение тела, чтобы можно было незаметно оглядеться, и попытался сделать это.