Проклятие китайского колдуна
Шрифт:
Тонкие бледные губы Захара искривились в усмешке.
«Что было бы, если бы я не знал той самой старинной легенды о Ваал-леен? – подумал он. – Когда я случайно наткнулся на Толстяка, то был просто поражен, почувствовав его энергетический потенциал. О котором он сам – обладатель – конечно, не догадывается, считая себя просто уродом, обреченным на полное и вечное одиночество. Как можно не понимать того, что как раз в одиночестве и лежит залог величия? Впрочем, ладно, это лирика. С моими заданиями никто, кроме Толстяка, не справится, но с другой стороны – именно, выполняя мои задания, Толстяк может открыть в себе экстрасенсорные
Захар снова усмехнулся и закрыл глаза.
* * *
В самолет мы погрузились без особых эксцессов. Васик так и держал Михаила за шиворот и тот не смел пошевелиться – и даже пикнуть не смел.
Как оказалось, Даша заказала билеты в высшем классе – машинально, объяснила она, просто по привычке. Кстати, Михаила, судя по документам звали вовсе на Михаилом, а Петром. Петр Васильевич Кучков.
Васик выяснил это новое обстоятельство, когда уже самолет оторвался от земли (ему выпало сидеть рядом с Михаилом-Петром). Мы с Дашей сидели рядом – позади их и слышали, как Васик злобно допрашивал Михаила, почему тому понадобилось скрывать от нас собственное имя и добился только того, что Михаил-Петр выкрикнул:
– Я ничего не помню! – снова расплакался.
– Идиот, – в который раз констатировал Васик и надолго замолчал.
– А и правда, – шепнула мне Даша, – какой-то уж очень странный человек этот Михаил… То есть Петр Васильевич Кучков. Кто он такой? Говорит, что совершенно ничего не помнит из своего прошлого… Кроме того, что учился в школе имени Николая Гавриловича Чернышевского.
– И это может оказаться правдой, – проговорила я, – временная амнезия вследствие нервного потрясения. Бывает, бывает, что говорить.
– Но ведь он представлялся Михаилом, когда еще не пережил… нервного потрясения, – возразила Даша.
– Ну да… – ответила я, прислушиваясь к тихим всхлипываниям нашего безумного попутчика, – и то, что он уже три года живет в этой гостинице… Ничем не занимаясь, кроме пьянства. Откуда он берет деньги? В его номере мы нашли около пяти тысяч долларов. Интересно, откуда они? И от кого он скрывается?
– И случайно ли он подошел к нам, – негромко добавила Даша, – что-то слишком много совпадений. Может быть, это он как раз и подстраивал нам…
– А потом сам попался в собственную ловушку? – перебила ее я.
Даша с сомнением качнула головой.
– Притворяется, чтобы… Чтобы быть к нам поближе и… И успешно завершить то, что ему не удалось, – проговорив это, она замолчала, отвернувшись к иллюминатору, за которым пролетали клочья тумана.
– Как ты думаешь? – повернувшись ко мне внезапно, спросила она.
– Черт его знает, – ответила я немного резче, чем собиралась, – то, что этот Михаил… Петр странный тип – это безусловно. Я теперь уже жалею, что мы взяли его с собой. Но,
– Согласна, – кивнула Даша, – но все же…
– В любом случае, – продолжала я, – нужно нам глаз с него не спускать. И Васик, кажется, так считает. Правда, сам он по части психической неуравновешенности от него недалеко ушел…
Даша ничего на это не ответила. Она открыла свою сумочку и, порывшись в ней, отложила в сторону.
– Сигареты кончились, – проговорила она, – у тебя нет?
– Нет.
– Васик! – позвала Даша. – Угости сигареткой!
– Нет у меня! – прорычал, не оборачиваясь, Васик. – Не могу я курить. Меня от табачного дыма тошнит. И вообще от всего тошнит. Прежде всего от вашего ненормального попутчика и от твоей болтовни. У меня голова раскалывается, как сволочь. Отстаньте от меня, дайте подремать немного…
Мы с Дашей снова переглянулись. Действительно, насильственное воздержание Васика от приема алкоголя странным образом отражалось на его поведении. Вместо прежнего милого раздолбая мы вот уже несколько часов наблюдали злобного монстра. А днем позже… Черт возьми, даже вспоминать не хочется.
– Сейчас куплю, – дождавшись конца Васиковой тираду, – тихо пообещала мне Даша, – девушка! – обратилась она к стюардессе-китаянке по-английски. – Принесите мне, пожалуйста, сигарет.
Уточнив, какую именно марку сигарет предпочитает Даша, стюардесса, мило улыбнувшись, кивнула и исчезла.
Появилась она ровно через минуту.
* * *
Место в самолете ему выпало удачно соседа у него не оказалось, а тех троих он видел прекрасно – со спины. И того – четвертого тоже.
Толстяк поморщился. Очень не нравилось ему то, что в компании появился новый человек. Да еще и странный такой… Что было в нем странного, Толстяк понять не мог. Просто этот человек ему очень не нравился.
Когда одна из девушек, за которыми ему приказано было следить, заказала сигареты, Толстяк понял – вот он, шанс успешно завершить свою миссию и вернуться обратно в Питер. План созрел в его голове за несколько десятков секунд – ровно столько понадобилось стюардессе, чтобы выйти из салона первого класса и вернуться с сигаретами.
– Простите! – негромко обратился Толстяк к стюардессе, когда она проходила мимо него.
Девушка склонилась, улыбаясь приветливо, и Толстяк тут же схватил с подноса пачку сигарет.
Стюардесса, не стирая с лица улыбке, быстро-быстро заговорила на английском.
Толстяк замотал головой, притворяясь, что не понимает ни слова и в то же время знаками показывая, как ему хочется курить. Девушка закивала головой, давая понять, что немедленно принесет сигареты и ему, но Толстяк уже сунул пачку под покрывало, которым полчаса назад укутали ему ноги.
Еще несколько секунд… Сейчас игла, на кончик которой нанесен синтезированный состав, полученный Толстяком от своего работодателя, воткнется в пачку сигарет и… Одной капельки, мгновенной растворившейся в микрофлоре пачки, будет достаточно, чтобы человек, закуривший сигарету уснул навсегда и больше никогда…
Готово!
Толстяк вытащил пачку сигарет – уже зараженную смертельный ядом – на свет и, тревожно сощурившись, глянул на надпись. И замотал головой – нет, не подходят мне эти сигарету.