Проклятие Принца
Шрифт:
— Калита, ласточка, ты обязана завладеть милостью Рессара и вернуться в его покои. Он не испытывает ко мне страсти, я это чувствую. Но и привязываться ему к другой девушке нельзя целых три года. Он сойдет с ума, я это предвижу. А еще сведет с ума всех нас. Я помогу тебе завладеть его сердцем.
Калита приосанилась и сладко улыбнулась:
— С радостью, только сама на него не косись, потому что он хорош, быстро голову потеряешь.
— Я? Голову? Перестань. Колдуньи чести не теряют!
2
Вечером
— Хорошо. Присаживайтесь, — он невольно перешел на почтительный тон, хотя кому не знать её ценник и статус, как не ему.
Вильда застыла по правую руку от него, но не двинулась к столу. Рессар нахмурился.
— Садись, проверю, как ты выучила столовый этикет. Сегодня будет двадцать смен блюд.
Девушка продолжала ждать. Чего? Ах, дьявол… Леди сами не присаживаются к столу, чтоб их! Рессар, демонстрируя крайнюю степень раздражения, поднялся и отодвинул стул для леди Вильды. Та, грациозно подцепив объемный подол, встала между столом и стулом буквой зю.
Согласно правилам этикета, он должен был подвинуть стул, чтобы леди присела, но выпяченная попка в ворохе темной ткани отвлекла его на несколько секунд и неловкая поза Вильды вызвала скрытое веселье.
— Никогда бы не подумал…
Рессар резко подвинул стул под ноги Вильды так, что та неграциозно приземлилась за стол.
— А вообще, вы практикуете это? — спросила она, впервые открыв рот в его присутствии.
— Практикую что? — Рессар занял своё место за столом, жестом разрешая Фенхелю подавать ужин.
— Думать, прежде чем делать?
По тому, как живо она прикусила напомаженные губы, он понял, что степень своей дерзости девчонка осознала. Еще отметил, что за полдня она узнала условности расстановки мест за ужином, этикет ухаживания за леди и еще пару тонкостей, которые так бесили Видьера при Дворе.
Он спустил ей дерзость, только потому, что она так резко контрастировала с положенным случаю этикетом.
— Первая холодная закуска — заливное из языка кабана, — продекламировал Фенхель и перед каждым из них поставили большое блюдо с маленьким кругляшом мутного желе.
— Что это? — брезгливо сморщила носик Вильда и отодвинула блюдо не притронувшись.
— Фенхель, следующую смену. Я тоже отказываюсь это пробовать.
— Вторая закуска — холодный суп-свекольник.
В тарелке с прозрачным бульоном плавали тряпочки бурого цвета с явно не проваренными кольцам белого лука.
— Э-ээ, свекольник должен быть насыщенного бордового цвета, прокипячен и остужен. Нет?
Рессар
— Ты решил сорвать мне ужин, Фенхель?
Тот поклонился и поспешно убрал тарелки с позором нового повара со стола.
— Мне очень жаль, леди…
Тут Рессар опомнился, что ужин носит неформальный и воспитательный характер и поправился:
— Вильда, я только надеюсь, что из двадцати блюд хоть что-то окажется съедобным.
Девушка чуть поморщилась и высказала свое мнение:
— Господин Видьер, позвольте мне дойти до кухни? Уж не знаю, чем закончится ужин, но сейчас недоповар испортит все мои продуктовые запасы. Я этого не вынесу!
Мажордом стоял слева от господина и краснел, как настоящий свекольник.
Рессар откашлялся, скрывая нервный смешок:
— Уже через пять минут его не будет в нашем доме, я вам обещаю. Фенхель!
— Да, мой принц. Сейчас же! Всенепременно. Мои извинения.
Второй раз хозяин обратился к мажордому без подобающей приставки «кэр», что было крайне унизительно для личного служащего. Более того, оскорбительно, ибо свидетельницей унижения стала мисси Вильда.
Рессар как никто умел найти уязвимое место и болезненно уколоть. Но исключительно для пользы дела. Какой бы ждал его позор, если б завтрак повара-недоучки испробовал наследник Королевства Чародеев.
— Вильда, я действительно не могу вас отпустить на кухню, потому что вы сразу займетесь своим колдовством над блюдами, совершенно забыв о манерах и наряде. А уже завтра утром к нам нагрянет наследник и мне крайне необходимо проинспектировать ваш столовый этикет. Давайте попробуем найти среди приготовленных блюд хоть одно съедобное.
Колдунья горестно вздохнула и кивнула в знак смирения.
— Вот и славно. В поощрение — разрешаю вам лично выбрать себе замену, достойного повара, который не отварит вершки вместо корешков в свекольнике.
Как же её смущала окружающая роскошь. Невероятные гладкие простыни, пышные подушки и невесомое одеяло. Всё обнимало и ласкало её намытое и умасленное ароматами тело. Смеживая веки, Вильда чувствовала себя в центре цветка, укрытая лепестками.
— Не могу поверить, — тихо вздохнула она и сжала в ладони талисман, висевший на ее шее. Тот самый странный флакончик, переданный отцом перед разлукой. Флакончик матери-феи.
Больше всего уязвляло сознание не заслуженности такой неги. В момент, когда она получала похвалы за свои кулинарные достижения — она гордилась. Сейчас же не находила себе оправдания предоставленным удобствам и в глубине души тяготилась тем, что в последствии с нее спросят, возьмут причитающуюся стоимость роскоши.