Проклятие рода Гамбрелли
Шрифт:
— И это все, что ты хочешь сказать?
— Все.
По тому, как напряглись ее пальцы в его ладони, мужчина мог заключить, что Анджелику ранили или разозлили его слова. И он отлично понимал, что она испытывает.
Каким-то странным образом Анджелике удалось закрасться в его душу так, как это не удавалось ни одной женщине до нее. И Вольфу совсем не нравилось это ощущение эмоциональной беззащитности перед ней.
Ее искренние чувства к Стивену доказали, что Вольф был не прав и ошибся в ней с самого начала. И теперь
Ox, как не хотелось Вольфу ступать на опасную территорию чувств! Проклятие рода Гамбрелли не настигнет его! Ведь он так старательно избегал этой судьбы раньше. Справится и сейчас.
Еще несколько дней, максимум неделя — и Стивена выпишут из больницы. И тогда Вольф найдет оправдание и уедет. Однако мужчина прекрасно понимал, что следующие семь дней для него не пройдут быстро!
Час спустя Анджелика, обнаженная, стояла перед большим зеркалом в спальне и изучала свое тело, силясь понять, как могло произойти столько событий за короткий срок с того момента, как она уехала из этого дома вчера днем.
Прошло всего лишь двадцать четыре часа.
И вся ее жизнь круто изменилась.
Девушка никогда раньше не достигала пика наслаждения, никогда не знала такой близости ни с одним мужчиной в своей жизни. Никогда не была так раскованна в постели. И все благодаря Вольфу!
Анджелика раньше определенно иначе воспринимала собственное тело. А теперь оно обрело абсолютно новую значимость. Девушка поняла это, стоя под горячими струями душа и намыливая себя душистым мылом.
Энджел рассмотрела себя в зеркале: все выглядело как и раньше, но чувства были иными, ведь и груди, и живот, и ноги... все помнило ласки и поцелуи Вольфа. Если раньше это было ее тело, и больше ничье, то теперь у него будто появился второй хозяин. Странное ощущение, но очень приятное.
О боже, что это?!
Она резко повернулась, услышав стук в дверь.
— Минутку! — крикнула Анджелика нетерпеливо, но даже не успела накинуть халат. Дверь распахнулась. Девушка вовсе не ожидала увидеть на пороге Вольфа, поэтому в ее широко раскрытых глазах без труда можно было прочитать удивление. Изумление. Шок.
Вольф застыл на месте. У него перехватило дыхание. Перед ним стояла совершенно обнаженная Энджел.
Вчера ночью в палате было достаточно темно, чтобы понять, насколько красиво тело девушки.
О, она была так прекрасна, что дух захватывало! Обнаженный ангел во плоти.
И Вольф понял, что не может отвести глаз от этой приглашающей, манящей наготы.
— Мне послышалось, ты сказала «войдите»...
— Нет, как видишь. — Анджелика сняла с вешалки серый шелковый халат и, накинув его, направилась в комнату. — За время нашей разлуки у меня не появилось ни одной новой части тела, а все эти ты уже видел, так ведь? — она запахнула полы халата и затянула пояс. — Чем
Ей достаточно было бросить на него один взгляд, чтобы сразу понять, чем. Его возбуждение было очевидным. Да мужчина и не пытался этого скрыть.
Он вошел за ней в спальню и плотно закрыл за собой дверь, не до конца осознавая, зачем именно он оказался здесь.
У него пересохли губы, когда Энджел принялась расчесывать волосы. Под шелковой тканью халата торчали ее напряженные соски...
Да что с ним такое творится? Вольф видел множество обнаженных женщин за свои тридцать шесть лет — и занимался любовью почти со всеми ними. Но еще никогда раньше его так не возбуждало обнаженное женское тело.
Анджелику удивляло такое робкое поведение Вольфа. После того, что случилось в клинике, он мог бы подойти к ней и заявить о своих правах на ее тело. По крайней мере мог обнять ее, поцеловать, прикоснуться к ее груди... Если же он не хочет — точнее сказать, не собирается, потому что хотеть он, сразу видно, хочет! — заниматься любовью, то пусть уходит, а не торчит тут, молча созерцая, как она приводит себя в порядок. Впрочем, пусть делает все, что угодно.
— Я здесь потому, что должен извиниться перед тобой.
Румянец заиграл на щеках девушки.
— Мне казалось, мы сошлись на том, что забудем о прошлой ночи.
— Я о другом: о твоем отношении к Стивену. Вчера, когда ты волновалась из-за предстоящей операции, я понял, что, видимо, неправильно судил о мотивах твоего поведения и чувствах к Стивену.
Неужели Вольф уже не считает ее расчетливой стервой?
— Я ошибался в тебе.
Анджелика кивнула:
— Уж точно.
— И в твоих родных тоже. Твоя мать была искренне обеспокоена, когда приехала в клинику вчера. И она беспокоилась не только за тебя.
Анджелика смотрела на Вольфа, не веря своим ушам.
Он, великий Вольф Гамбрелли, признается в ошибках! А он не из тех, кто легко делает это.
Анджелика села на край кровати, запахнув полы халата на коленях, и в ожидании взглянула на Вольфа.
— И что дальше? — произнесла девушка, заметив, что ее халат смущает мужчину.
Он покачал головой.
— Ты, конечно, хочешь, чтобы я сейчас ушел.
— Я хочу, чтобы ты извинился, Вольф! — нетерпеливо поправила его Анджелика. — Признание вины не значит раскаяние, ведь так?
Вольф понимал, почему она злится. Он столько всего наговорил ей за уик-энд, что теперь хотелось сквозь землю провалиться от стыда.
Мужчина сделал глубокий вдох.
— Прости за оскорбительные ремарки в твою сторону, которые я позволил себе. Стивен был прав на твой счет, а я ошибался. Что еще ты хочешь от меня услышать, Энджел? — добавил Вольф, увидев, что девушка продолжает так же выжидательно смотреть на него.
— Ничего. — Она загадочно улыбнулась. — Я просто растягиваю удовольствие.