Проклятие рода
Шрифт:
– Доктор предложил мне поехать настоятелем в Дерпт.
Посланник весело улыбнулся:
– Поздравляю! Кажется это тот вариант, который бы вас весьма устроил? Не так ли? Не это ли мы с вами подразумевали, рассуждая о событиях в Стокгольме? Вы дали согласие?
– Мне надо еще поговорить с женой. – Неопределенно ответил Иоганн.
Магнуссон посмотрел на напряженно выпрямленную шею Агнес и усмехнулся:
– Кажется, она уже обо всем догадывается! – И повернулся к столу, дав понять, что разговор окончен.
– Иоганн, это правда? – Снова горячее дыхание
– Да, дорогая.
– Дерпт – это где? – Все слышала, усмехнулся про себя Иоганн.
– В Ливонии.
– Далеко отсюда?
Пастор ненадолго задумался и пояснил:
– Путь туда лежит через Курляндию и далее на восток. Это земли Ливонского ордена, сейчас дружественного доктору Лютеру.
– То есть, это немецкие земли?
– Можно сказать и так. – Согласился пастор.
Она придвинулась как можно ближе к нему, не стесняясь никого, обняла за шею, поцеловала и сказала:
– Милый, ты - особенный человек…
Чего было больше в ее словах любви или восхищения, или одно растворилось в другом, Иоганн сказать не мог. Единственное, на что сейчас он был способен это ответить ей:
– Просто я очень люблю тебя и наших детей!
Глава 4. Ученик.
– Отец, сделай из меня воина! Не лежит у меня душа к наукам… - Бенгт сокрушенно опустил голову. Его успехи в латинской школе, куда он ходил по настоянию родителей, были весьма посредственны. Гилберт пытался помочь мальчишке, но неожиданно для себя натолкнулся на только что вырвавшееся откровение, хотя, он уже не раз ловил восхищенный взгляд четырнадцатилетнего пасынка, внимательно рассматривавшего его вооружение и доспехи.
– Ты хочешь быть воином? – Переспросил его Гилберт.
– Да! Как и ты! – Тряхнул буйными черными кудрями мальчишка, не отводя от отчима пытливого, просящего взгляда.
– Я полагал… - задумчиво произнес Гилберт, - вместе с матерью, что, закончив школу, ты выберешь иную стезю в жизни.
– Отец, ты сам знаешь, что науки даются мне с трудом. Зато силой Создатель меня не обидел. – Бенгт выложил на стол свои крепкие руки, сжатые в кулаки. Сбитые костяшки свидетельствовали о том, что хозяин часто пускал их в ход среди сверстников. И весьма удачно, Гилберт мог это предположить, поскольку отчиму не доводилось видеть разбитый нос или синеющую скулу мальчишки. Правда, такое могло случиться во время его порой долгих отлучек в королевский замок. Улла, наверняка, не преминула бы пожаловаться мужу, хотя… если и поступали жалобы от учителей и воспитателей школы на сына, могла, наоборот, промолчать. Но синяков и ссадин Гилберт не видел!
Отчим внимательно посмотрел на Бенгта. Четырнадцать лет, а выглядит гораздо старше. За последние год-два парень раздался в плечах, вытянулся ростом, совсем немного и Гилберта догонит. Ну и кулаки… со временем обещают стать размером с хороший горшок.
– Я понимаю, что одной силой противостоять оружию невозможно. Я хочу научиться владеть мечом, копьем, луком. Хочу стать сначала твоим оруженосцем, а потом и настоящим
– Я – не рыцарь. – Поправил его Гилберт. – Я – всего лишь солдат.
– Ты же капитан… - Бенгт протянул недоуменно.
– Рыцарство – удел знати. – Отчим пожал плечами.
– А капитан Уорвик?
– Он – рыцарь. – Кивнул головой Гилберт. – Поэтому обращаются к нему «сэр». Посвятить в рыцари может лишь один король Густав.
– Значит, он это обязательно сделает в отношении тебя. Ведь тебе он доверил охранять своего наследника! Я согласен стать простым солдатом, но прославиться своими подвигами, (я читал про это), и стать тоже рыцарем.
Гилберт усмехнулся в ответ:
– Как сказал наш старый Уорвик, времена расцвета рыцарства миновали. Они закончились триста лет назад в битве под Креси, где английские лучники расстреляли весь цвет французской знати, словно куропаток на лугу. Впрочем, я еще не знаю, как к твоей просьбе отнесется мать.
– Она же женщина. – Несколько разочаровано сказал Бенгт. – Разве женщины что-то понимают в этом?
– Иногда мне кажется, что рыцарство выдумали именно женщины… - Задумчиво произнес Гилберт.
– Как это? Поясни, отец.
– Когда-то давно мы беседовали на эту тему с моим воспитателем – отцом Мартином. В далекие времена, когда христианская вера была гонима язычниками, женщины были в первых рядах хранителей истинного учения, наряду с великими проповедниками и святыми, видевшими самого Спасителя. Они шли на величайшие муки и страдания ради Христа и были весьма почитаемы. Их заслуги остались в памяти людской, сохранившись в образах различных святых. Но положение женщины не стало равным мужчине и тогда они придумали рыцарство, дабы оно принимало на себя обеты служения прекрасной даме, и было образцом в отношении к женщинам. Так возникли сказки, легенды, которые ты где-то прочитал. Наверно, в школе? – Гилберт потрепал кудри мальчишки.
Бенгт слегка отстранился и возразил:
– Но не только дамам, но и своему королю, который и посвящал их в рыцари. Ведь не женщины же это делали!
– Не женщины. – Согласился Гилберт. – Хорошо. Я тебя понял и согласен начать обучение. Но с мамой я все-таки поговорю.
– Отлично! – Глаза мальчишки загорелись. – Когда мы начнем?
– А мы уже, считай, начали. Вспомни наши занятия на деревянных мечах. – Действительно, Гилберт сам выстрогал оружие и иногда в шутку фехтовал с Бенгтом.
– Это не настоящее оружие! – Мальчик насупился.
– Всему свое время!
– Ты считаешь это необходимым? – Улла спокойно восприняла новость о том, что муж будет занимать с Бенгтом воинским искусством.
– Лишним это не будет.
– Дай Бог, чтобы не пригодилось! – Она перекрестилась.
Гилберт с грустью вспомнил собственные уроки, полученные от отца Беннета – новгородского дружинника, которого, также, как и его самого, судьба забросила в далекий католический монастырь. волей судьбы ставшего католическим монахом.