Проклятие рода

Шкваров Алексей Геннадьевич

Бенгт с величайшим удовольствием сделал несколько круговых движений, насаждаясь тонким свистом рассекаемого воздуха:

– Он словно невесомый.

– И очень прочный! – Добавил Гилберт. – Пора собираться! – Поторопил он пасынка.

– Поехали!

Они появились внезапно. В пылу поединка ни Гилберт, ни Бенгт не услышали бряцанье доспехов приближавшихся к ним немцев. Это была пятерка ландскнехтов. Что их занесло сюда, на «их» место? Впрочем, ответ заключался в небольшом винном бочонке,

притороченном к седлу одного из всадников, выехавших на поляну.

Двоих Гилберт узнал сразу – это были те, чернобородый Хорст и коротышка Отто, что издевались над матерью Андерса, пришедшей несколько лет назад к замку Тре Крунур в поисках английских солдат.

– Так, так, так… - Усмехнулся чернобородый, спрыгнув с коня. Повинуясь его молчаливой команде, остальные ландскнехты также спустились на землю и, прихватив с собой щиты и шлемы, не одевая их на головы, медленно расходились по поляне, окружая Гилберта с мальчиком. – Никак подрастает еще один английский звереныш?

Бенгт было дернулся вперед, но Гилберт положил ему руку на плечо, успокаивая, одновременно отодвигая его обратно – за себя. Мысль работала лихорадочно:

– На этот раз поединка не избежать. Их пятеро. Нужно во чтобы то не стало вывести Бенгта из под удара. Хотя, эти подонки не щадят ни детей, ни женщин. – Гилберт пока молчал, предоставляя противнику высказаться открыто о своих намерениях. После - в нем еще теплилась такая надежда, он попытается договориться с ними, отпустить Бенгта.

– Йох! Да мы, кажется, уже встречались, англичанин? – Хорст не мог не узнать Гилберта. Он почти зажмурился от удовольствия, и в густоте черной бороды обозначилось подобие улыбки. Чувство ненависти, не смытого чужой кровью оскорбления, струилось из его глаз, превратившихся в щелочки. Если б взгляд пронзал, как меч, то Гилберт и Бенгт уже давно бы лежали бездыханными на мягкой, чуть притоптанной ими же, траве.

– Это он! – Визгливо подтвердил Отто, тоже узнавший Гилберта. – Это один из тех английских собак, что отобрали у нас нищенку и заставили отступить.

– Заткнись! – Прошипел чернобородый. Воспоминания были ему неприятны.

– Я просто хотел сказать, что тогда их было больше. – Обиженно протянул коротышка, поигрывая своей неразлучной алебардой. Остальные немцы были вооружены только мечами - кацбальгерами , отметил про себя Гилберт. Угрюмо поглядывая на учителя и ученика, ландскнехты расползлись полукругом по поляне.

– Времена меняются… положения тоже… - Вдруг почти миролюбиво произнес Хорст. – Не так ли, англичанин?

Гилберт по-прежнему хранил молчание – пусть выговорится.

– Не хочешь продолжить наш неудачно прерванный разговор у ворот замка?

– Не возражаю! – Твердым голосом Гилберт произнес первые слова. – Но у меня есть одно условие.

– Условие? – Тягуче и насмешливо переспросил Хорст, переглянувшись с коротышкой, который тут же залился смехом. – В

твоем ли положении ставить условия, англичанин? – Ландскнехт развел руками в стороны, имея в виду своих людей, расположившихся вокруг.

– Условия есть в любом положении. Принять их или нет – вопрос иной, и зависит от благородства договаривающихся сторон.

– Ну, говори! – Нетерпеливо мотнул головой чернобородый.

– Со мною сын. Он еще не солдат. Ученик. Было бы бесчестным выставлять его на поединок против профессионалов. – Гилберт должен был это сказать. Расклад перед боем был далеко не в их пользу. Мысль о жене, о том, какой трагедией может все обернуться, не оставляла его ни на минуту.

– Отец, что ты говоришь? – Возмущенно воскликнул Бенгт, но учитель оборвал его, коротко бросив:

– Молчи! Ты забыл, чему я тебя учил. – Мальчик насупился, но подчинился.

– Послушай, англичанин, ты ведь не производишь впечатление полного олуха, как твои собратья. Тем более, ты капитан отдельного отряда. Неужели ты полагаешь, что расправившись с тобой, нам нужны будут свидетели, из-за которых мы рискнем собственной головой?

– Боятся, что убив меня, понесут наказание от короля – Сообразил Гилберт.

– А во-вторых, - продолжил Хорст, - я успел заметить, что твой мальчишка неплохо подготовлен и вполне подойдет моим парням, чтобы размять руки перед хорошей выпивкой, которую вы нам задержали. Впрочем, мы возместим себе потерю времени, удовольствием иного рода.

Последние слова ландскнехта более надежд не оставляли. Теперь было необходимо сосредоточиться на поединке. Гилберт обернулся к мальчику.

– Слушай внимательно, Бенгт. Вспомни всё, чему я учил тебя. Мы будем драться. Никакой злости или ярости, чтобы не случилось. Только холодный расчет. Ты прикрываешь мне спину.

– Я займусь мальчишкой! – Неожиданно произнес Отто и направился в обход по краю поляны. Чернобородый молча кивнул, показав остальным троим на Гилберта, мол, этим займетесь вы. Судя по всему, сам Хорст пока собирался лишь наблюдать за предстоящей схваткой со стороны. Его полуторный меч - фламберг покоился в ножнах, щит он опустил на траву, взгромоздив на него шлем, а сам, скрестив руки на груди, застыл на месте.

Заметив перемещение коротышки Отто, Гилберт даже обрадовался. Судя по алебарде, которую Отто держал наперевес, первый удар должен быть колющим.

– Отлично, сынок! – Прошептал он Бенгту. – Против тебя коротышка с алебардой. Он собирается использовать ее, как копье. Из доспехов у него кираса и набедренники. Гульфика нет. Твоя задача отразить его удар, но не уклониться, иначе острие алебарды застрянет в моей спине, чего бы нам очень не хотелось бы. После этого ты наносишь один единственный удар в то самое место, и их станет на одного меньше. Когда коротышку заменит другой, я успею подсказать тебе еще что-нибудь. Ты все понял, сынок?