Проклятие Шалиона
Шрифт:
Он повернул полную руку Дондо ладонью вверх, положил поверх узкую тоненькую ручку Исель, сжал их вместе на уровне своей груди и отступил на шаг.
Лицо Исель побелело. Она стояла не шевелясь, уставившись на Дондо бессмысленным взглядом, словно не веря своим ушам. Тогда кровь зашумела, почти забурлила в голове Кэсерила, и он с трудом восстановил дыхание.
«Нет! Нет! Нет!»
— В качестве подарка в день помолвки, моя дорогая принцесса… думаю, я угадал, чем бы вам хотелось пополнить своё приданое, — проговорил Дондо и кивком подозвал пажа.
Исель,
— Так вы угадали, что мне хотелось город на побережье с хорошим портом?
Дондо, отшатнувшись было, разразился хохотом и повернулся к пажу. Паж откинул крышку обитой кожей шкатулки, открыв взорам серебряную, украшенную жемчугом тиару. Дондо взял её в руки и поднял над головой, показывая всем присутствующим. В углу, где стояли его друзья, раздались аплодисменты. Пальцы Кэсерила сжали рукоятку меча. Если бы он вытащил и взмахнул им… то был бы повержен на землю, не успев ступить и шагу.
Когда Дондо поднял тиару и хотел водрузить её на голову Исель, та дёрнулась, как застенчивая пугливая лошадка.
— Орико…
— Эта помолвка — моя воля и желание, дорогая сестра, — ответил Орико непререкаемым тоном.
Дондо, не горя желанием догонять Исель с тиарой в руках, метнул на рея красноречивый взгляд.
Исель проглотила комок в горле. Было видно, что её мозг судорожно ищет выход из ситуации. Она не закричала от отвращения и не упала в обморок. Она стояла неподвижно, в полном сознании.
— Сир… Как сказал провинкар Лабрана, когда армия Золотого Генерала преодолела его стены… это полная неожиданность.
По толпе придворных пробежал неуверенный шепоток.
Её голос стал тише, и она прошептала сквозь зубы:
— Вы не сказали мне. Вы не спросили меня.
Орико ответил, тоже не разжимая зубов:
— Мы поговорим позже.
После короткой паузы она приняла ответ со сдержанным кивком.
Дондо завершил возложение тиары, затем поклонился и поцеловал руку невесты. С его стороны было мудро не потребовать ответного поцелуя — по лицу Исель было видно, что она скорее всего укусила бы своего жениха. Придворный священник Орико, в цветах Брата, выступил вперёд и призвал благословение всех богов на помолвленных.
Орико провозгласил:
— Через три дня мы вновь соберёмся здесь, чтобы засвидетельствовать брачные клятвы и отпраздновать свадьбу. Благодарю вас всех.
— Три дня! Три дня! — воскликнула Исель, её голос впервые за всё время сорвался. — Вы хотели сказать — три года, сир?
— Три дня, — отрезал Орико, — подготовься.
И подозвав слуг, он собрался покинуть зал. Большинство придворных вышли вслед за ди Джироналами, поздравляя обоих. Несколько наиболее любопытных остались, прислушиваясь к разговору брата и сестры.
— Три дня! Да за это время мы не успеем даже послать курьера в Баосию, чтобы получить ответ от мамы и бабушки!
— Твоя мать слишком больна, чтобы приехать, а бабушка должна остаться в Валенде, чтобы присматривать за ней.
— Но я не… — Тут Исель обнаружила, что обращается к широкой спине
Она выскочила за ним в следующую комнату, за ней последовали леди Бетрис, Нан и Кэсерил.
— Но, Орико, я не хочу замуж за Дондо ди Джиронала!
— Леди твоего ранга выходит замуж не по собственному желанию, а исходя из интересов своего Дома, — жёстко ответил ей брат, когда она забежала вперёд и преградила ему путь.
— Это действительно так? Тогда объясни, какие выгоды получит Дом Шалиона, если ты отдашь меня — швырнёшь меня — младшему сыну младшего лорда? Мой муж должен привести меня к трону своего владения!
— Это привяжет ди Джироналов ко мне и к Тейдесу.
— Скажи лучше — это привяжет нас к ним! Странно односторонние преимущества, как мне кажется.
— Ты не хотела замуж за рокнарского принца — я не отдал тебя, хотя не было недостатка в предложениях. Только нынешней осенью я отклонил два. Подумай об этом и будь благодарна, дорогая сестра.
Кэсерил не понял, просил Орико или угрожал.
Рей продолжал:
— Ты не хотела покидать Шалион. Очень хорошо — ты останешься в Шалионе. Ты хотела выйти за единоверца — я предложил тебе лорда, почитающего Пятибожие, истинного кинтарианца, более того — священного генерала ордена! А если бы, — голос его начал звучать раздражённо, — если бы я отдал тебя каким-либо нашим сильным соседям, они могли бы использовать тебя, чтобы претендовать на часть приграничных земель. Таким образом, выдавая тебя за ди Джиронала, я пекусь о мирном будущем Шалиона.
— Лорду Дондо сорок лет! Он продажный, наглый вор! Растратчик! Развратник! Орико, ты не можешь так поступить со мной! — Её голос перешёл на крик.
— Я не собираюсь тебя слушать, — сказал Орико и зажал уши руками. — Три дня. Приди в себя и займись своим гардеробом.
Рей бежал от сестры, словно она была рушащейся, пылающей башней.
— Я не стану тебя слушать.
Так он и сделал. Четыре раза в этот день Исель пыталась встретиться с братом, прорываясь к нему в покои. Четыре раза его охрана не пропускала её. В итоге Орико выехал из Зангра и удалился в охотничий домик в глубине дубовых рощ — открытое проявление трусости. Кэсерилу оставалось только надеяться, что крыша в домике протечёт и прольёт ледяной дождь на его царственную голову.
Кэсерил плохо спал в эту ночь. Поднявшись по лестнице на следующее утро, он увидел трёх издёрганных женщин. Похоже, они совсем не ложились.
Исель — с тёмными кругами под глазами — втащила его за рукав в гостиную и, усадив на подоконник, шёпотом спросила:
— Кэсерил, вы можете добыть четырёх лошадей? Или трёх? Или двух? Или хотя бы одну? Я всю ночь думала об этом. Единственный выход — бежать.
Он вздохнул.
— Я тоже думал всю ночь. Сначала я кое-что проверил. Я попытался покинуть Зангр вечером, но двое гвардейцев рея последовали за мной. Чтобы защитить меня, как они сказали. Я мог бы убить или подкупить одного, но двух — вряд ли.