Проклятие за любовь

Киселева Татьяна Васильевна

Майкла перевели в палату. Было решено, оставить его на пару дней для наблюдения.

В этот же день я закончила распутывать паутину у мистера Харриса, а на следующий день у мистера Мура. Пациентов временно оставили в палате для наблюдения. Во время обхода Майкл Рид удержал меня за руку. И произнёс, посмотрев мне в глаза. — Спасибо док, вы не представляете, что вы для всех нас сделали.

Меня от его прикосновения словно прошило током, я смотрела в его яркие цвета тёмного янтаря глаза и тонула. У меня не было сил, оторвать от него взгляд. Так хотелось прикоснуться к нему. Убрать с его лба непокорную прядь

волос. Провести пальчиком вокруг упрямых губ. И я уже потянулась было, но меня спасла Екатерина.

— Не стоит благодарности мистер Рид, мисс Джулиана, как и все мы, просто выполняла свою работу.

Я судорожно вздохнула, поправила подушку, — Выздоравливайте мистер Рид.

В ординаторской Екатерина, не глядя на меня, сказала, что у Майкла Рида через полгода свадьба с Оливией Уайт. Невеста, как раз закончит обучение в колледже, она одна из самых сильных проклятийниц на факультете, говорят, она снимает любые проклятия на раз-два. А Бен Уайт, её отец один из самых влиятельных магов в нашем городе.

— Если она такая сильная, то почему сама не сняла проклятие с жениха? — огрызнулась я, холодея внутри.

Екатерина пожала плечами и вышла из ординаторской.

Вернувшись в общежитие, я проревела весь вечер. Я осознавала, что влюбилась впервые в своей жизни. Да ещё и не в того парня. Нет, я понимала, что у меня и так было мало шансов понравиться такому мужчине. Красивому, сильному, мужественному. Но знать, что он любит другую! Знать, что ту счастливицу он скоро назовёт своей женой! Это было для меня равносильно смерти. В груди ширилась пустота, и мне было очень-очень больно. В голове крутились строчки стихотворения, прочитанные мною когда-то и запавшие в память. И, я стала читать их вслух, а перед глазами стояло лицо Майкла.

Я в глазах твоих утону, можно? Ведь в глазах твоих утонуть — счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй, Я люблю тебя». Это сложно… Нет, несложно, а трудно. Очень трудно любить, веришь?

Подойду я к обрыву крутому Стану падать, поймать успеешь? Ну а если уеду — напишешь? Я хочу быть с тобой долго Очень долго… Всю жизнь, понимаешь?

Что сейчас зависит от моего желания? Да, НИЧЕГО! Он женится. Он любит другую!

Я ответа боюсь, знаешь…. Ты ответь мне, но только молча, Ты глазами ответь, любишь? Если да, то тогда обещаю Что ты самым счастливым будешь Если нет, то тебя умоляю Не кори своим взглядом, Не тяни своим взглядом в омут Пусть другую ты любишь, ладно… А меня хоть немного помнишь? Я любить тебя буду, можно? Даже если нельзя, буду! И всегда я приду на помощь Если будет тебе трудно!

Вот в последнем я как раз не сомневалась, я для него готова сделать всё что угодно.

Я сейчас как, никогда понимала Генри, потому что сама оказалась в такой же ситуации, и мне было очень жаль его. Бедный мой друг.

Переключившись мыслями на друзей, я начала успокаиваться и наконец, заснула. Во сне я увидела ярмарочную площадь Чаронграда, я бродила по ней и что-то искала и не могла найти.

Оставшиеся два дня до выписки моих пациентов, прошли как во сне. Я старалась не задерживаться у постели Майкла, хотя он делал попытки заговорить со мной. Отвечала ему сухо и односложно. Я боялась посмотреть ему в глаза, боялась выдать свои чувства. Мой новый дар развивался. Мне уже не надо было для того, чтобы услышать зверя проводит

ладонью над солнечным сплетением. Я могла теперь это делать без всяких манипуляций и даже на небольшом расстоянии от пациента примерно метрах в двух.

Пациенты уже пробовали оборачиваться и были все вполне довольны результатами. После оборота физическое состояние пациентов резко пошло на улучшение. Единственно, что меня смущало и что я никак не могла понять, так это странное поведение второй сущности Майкла. Его рысь вела себя неспокойно и непонятно, мурлыкала при моём приближении и сердито рявкала, стоило мне отойти к другому больному.

Я ехала в общежитие, а в голове крутились мысли о том, что завтра я их выписываю. Мне было не по себе только оттого, что я не буду его видеть. Хорошо хоть после работы поеду на два дня домой. Очень соскучилась по родителям и брату. Будет возможность прийти в себя. А потом работа, и я надеюсь, что забуду о своей влюблённости. Я очень на это надеюсь.

Вечером, приняв душ, я взяла плед и залезла с ногами на подоконник. Смотрела на темнеющий за окном парк, а перед глазами стояла его мускулистая фигура с тонкой талией и мощным торсом. Его лицо с упрямо поджатыми губами, внимательным взглядом янтарных глаз и непокорной прядью тёмных волос. Я всхлипнула, а затем и вовсе разрыдалась в голос. Давая выйти наружу всей той боли, что поселилась в моём сердце. Я оплакивала свою любовь, которую я вынуждена, буду скрывать, любовь у которой не было будущего. Вдоволь наревевшись, я перебралась на кровать, завернулась с головой в одеяло и уснула. И снова я бродила по ярмарке и никак не находила, что-то очень важное. Очень нужное для меня.

Утром надела своё самое нарядное платье, уложила волосы в сложную причёску и сделала макияж. В таком виде и отправилась в госпиталь, конечно, под халатом платья не видно. Но мне было всё равно. В нашу последнюю встречу я хотела быть красивой. Катя понимающим взглядом, встретила меня в дверях ординаторской. Надев халаты, мы пошли с ней на обход. Сегодня ночью поступил ещё один боец из отряда быстрого реагирования с огнестрельным ранением. Пулю извлекли, рану обработали до моего прихода в госпиталь. Поэтому сделав назначения, я решительно направилась в другую палату.

— Ну, что господа, готовы домой? Сегодня мы вас выписываем! — я с улыбкой вошла в палату.

Расспросила всех о самочувствии, на всякий случай проверила ещё раз сама лично и, пожелав больше не попадать к нам, попрощалась. Мне было грустно, и очень хотелось плакать, но улыбка на моих губах застыла как приклеенная.

Еле доработав, я отправилась на портальную площадку, чтобы оттуда переместиться в центр Чаронграда, а уже там нанять пролётку и ехать в пригород к родителям. Мне хотелось прижаться к маме и получить от неё поддержку.

Я уже готова была зайти в портал, как меня окликнули сзади.

— Мисс Джулиана, подождите! — голос был низкий и хриплый, словно у человека пересохло в горле. Я не узнала по голосу говорившего, и обернулась. Моё сердце замерло, а потом забилось с бешеной скоростью. Позади меня стоял Майкл Рид.

— Слушаю вас, мистер Рид, — слова словно прилипли к гортани, и я их выдавила с большим трудом.

— Мисс Джулиана, я вас ждал. Окажите мне честь, отужинайте со мной, — хрипло произнёс Майкл. — Пожалуйста!